— Ты, княгинюшка, не горюй. Не в себе он, братец твой двоюродный. Мыслю, нищие его попортили лет пять назад. Вроде как память ему отшибли. А насчет по спине врезать, это я для красного словца. Стоило, может, но не до того было, насилу ноги унес.
— Да я так, — вздохнула Таисия, — просто жалко человека. Нищих же винить нечего. Жизнь ему спортил... — А вот кто испортил жизнь, не сказала, язык не повернулся... Да и так всем ясно.
Историю Данила Патрикова Таисия хорошо помнила по рассказам Неждана и Сургуна. Еще до ее приезда Даниил проживал в Тихом Куте, а после лебедянского дела ушел в Москву. Это было в ту зиму, когда Юрша оказался в Алексиной пустыни. Неждан тогда без охоты взял Даниила с собой, а под Зарайском пристроил в артель нищей братии, назвал Безъязыким. Потом некоторое время не терял его из виду.
Даниил своих родичей разыскивать не стал. Замысел о нападении на царя не оставил. Он хорошо знал Москву и вскоре стал постоянно появляться среди нищих на паперти тех кремлевских соборов, куда чаще наведывался Иван.
И тут по весне вдруг Даниил исчез. Неждан принялся осторожно расспрашивать нищих, где он. Оказалось, что кто-то из братии заметил: Безъязыкий скрывал от посторонних глаз самострел. Устроили ему допрос. Нашелся грамотей, который пытался прочесть ответы Даниила. Разумеется, тот умолчал об истинном назначении арбалета. Может быть, поэтому ответы показались неубедительными, а может, грамотей неправильно прочел берестянки, только Безъязыкий вызвал подозрение, и его били смертным боем.
Неждан нашел Даниила полумертвым в грязном притоне — убежище разных уродцев. Безъязыкого оберегала старуха, отгоняла явных воров, поила и в то же время ждала его смерти, надеясь на законном основании завладеть его армяком, сумой и другим тряпьем.
Неждан сообщил об исчезнувшем сыне Патрикову, и Даниил был спасен. При этом Неждан постарался остаться в тени.
Потом слыхал — отец женил сына на перезревшей боярышне... А вот увидеться довелось несколько лет спустя, и все вон как наперекосяк вышло!...
Когда товарищи собрались расходиться, Юрша произнес:
— Братцы, мне нужно с княжичем Слепневым поговорить.
— И как мыслишь? — спросил Демьян. — Кажись, он мужик строгий, ликовати с тобой не станет.
— И вои у него есть, — добавил Шатун, — побольше сотни, крепостцу ставят.
— Гостем пойду, — ответил Юрша. — Думаю, примет. — А Хлыста спросил: — Ты, Ефим, не откажешь с ребятами проводить меня?
— С радостью, князь. Погулять всегда готовы.
Посудили, порядили. Демьян высказал неодобрение:
— Вини меня, князь, но затея нелепая и опасная.