– К этому времени вы были вместе? – спросила Лиззи, когда пауза опасно затянулась.
– Мы были близки, жили вместе. Через две недели Серафина познакомилась с Маттео Руффини. Он пригласил ее на ужин и предложил обслуживать его огромные счета, – жестко скривил красивый рот Чезаре. – С тех пор у нее уже не оставалось для меня времени: работа до глубокой ночи, некогда пообедать.
Он не мог говорить спокойно. Лиззи поняла, что Серафина ранила его так глубоко, что он до сих пор чувствовал боль.
– Она встречалась с Маттео?
– Да… когда граф Маттео сделал ей предложение, она забыла про меня. У него было все, о чем она мечтала: социальный статус, титул, огромное богатство, и только один маленький недостаток: ей было двадцать пять, а ему – семьдесят пять.
– Бог мой! Огромная разница! – воскликнула Лиззи. – Она сказала, что любит его?
– Нет. В этом случае мне было бы легче примириться с ее уходом. Она сказала, что не может упустить прекрасный шанс, и если ей удастся родить наследника, то она будет обеспечена до конца дней, – с отвращением процедил Чезаре. – Я понял, что никогда толком не знал ее. Серафина убила мою веру в женщин.
– Неудивительно, – согласилась Лиззи. Она непроизвольно впилась ногтями в ладонь, поймав себя на том, что с ненавистью думает о лицемерке, разбившей сердце Чезаре. Как она ошибалась в начале знакомства, приняв его за бессердечного эгоиста, а он готов был взять на себя ответственность за семью еще в юном возрасте. Серафина предала его самым жестоким образом, предпочтя богатство любви.
– Эндрю? – напомнил ей Чезаре.
– Мы вместе росли, и он был моим лучшим другом. Мы так похожи, что составили бы прекрасную пару. Правда, Эндрю никогда не приглашал меня на свидания, пока мне не исполнилось двадцать. Я тогда уже любила его… или думала, что любила, – поправилась Лиззи. – Никто не сомневался, что мы поженимся. Когда Эндрю сделал мне предложение, папа пришел в восторг. Я согласилась, но просила дать время привыкнуть друг к другу. – Она запнулась и побледнела. – У нас были проблемы на интимном уровне.
– Понятно, что между вами не было секса, – тихо пробормотал Чезаре, вглядываясь в ее тонкое, печальное лицо. Он всей душой переживал за нее.
– Нет. Я не хотела этого и каждый раз вздрагивала, когда он прикасался ко мне. Эндрю считал меня фригидной, обижался, что я не считаю его физически привлекательным. Мне и самой моя холодность казалась неестественной, поэтому я не хотела ни с кем встречаться после него и не винила Эндрю за то, что он ушел к Эстер.
– С тобой все в порядке, не сомневайся, – уверил ее Чезаре. – Может, твоя неопытность… или его…