‑ Выпусти нас! ‑ закричал он, и закашлялся. ‑ Вытащи, вытащи нас!
«Значит, зелье не на всех действует», ‑ мрачно подумала Даджа. Она вытащила засовы из пазов, костеря работников, которые даже не попытались вывести этих людей. Потом почувствовала себя виноватой — она сама помедлила при мысли о том, что придётся управляться с сумасшедшими людьми в горящем здании. Схватив обе створки двери, Даджа распахнула её.
Мужчина, кричавший на неё, попытался проскочить мимо. Даджа схватила его за руку и не пустила его:
‑ Если ты достаточно вменяем, чтобы понимать, что ты в беде — значит ты достаточно вменяем, чтобы помочь мне, ‑ рявкнула она.
‑ Допросчики — губернаторские допросчики — придут за мной, ‑ настаивал он, пытаясь вырваться. ‑ Они не осмелятся позволить мне разгуливать на свободе с тем, что у меня в голове. Они вытащат все секреты из моего разума, а потом убьют меня.
Даджа применила смекалку:
‑ Прикинься лекарем, ‑ сказала она ему. ‑ Они тебя не заметят!
Она взяла зелёные халаты работников госпиталя, висевшие на стене рядом с палатой, и кинула ему, потом выпустила его и вошла в комнату. Там было тридцать кроватей. Большинство занимавших их принадлежали к сидяче-плачущей категории.
‑ Давай, ‑ сказала Даджа, поднимая ближайшего из них на ноги. ‑ Выходи отсюда. Следуй за остальными.
Мужчина уставился на неё широко раскрытыми глазами, ломая руки.
‑ Иди! ‑ крикнула Даджа, толкая его к двери. ‑ Уходи отсюда!
Она сделала то же самое со следующим пациентом, и со следующим. Четвёртый лежал скорчившись на кровати. Он никак не прореагировал, когда Даджа его потрясла.
‑ Он не сдвинется с места, ‑ сказал мужчина, боявшийся губернаторских допросчиков.
Он стоял рядом с Даджей, госпитальный халат висел на его костлявом теле как на вешалке.
‑ Он такой большую часть времени. На него даже подгузник надели. И остальные всё ещё здесь.
Даджа оглянулась. Три пациента, которым она приказала уходить, стояли у двери, растерянно столпившись. Она посмотрела на своего спутника.
‑ Вывести их, как лошадей? ‑ предложил он.
Даджа схватила простыню с пустой кровати и нарезала из неё полосок своим поясным ножом.
‑ Почему ты не такой, как они? ‑ поинтересовалась она.
Он пожал плечами:
‑ Оно не действует на всех одинаково. Думаю, я недостаточно безумен. Это помогает.
«Вменяемый безумец», ‑ отчаянно подумала Даджа. «Этот день становится хуже и хуже».
Что-то загорелось на этаже у них над головами: она ощутила скачок, когда огонь начал поглощать пищу, и вздох плавящихся гвоздей. Даджа сунула копну полосок из простыне своему спутнику: