>Привет, братишка, ты еще здесь?
>Ухожу. Целую.
Майя не сводила взгляд с экрана, соображая, как прочитать начало их разговора так, чтобы этого никто не заметил. И тут на экран с громким всплеском упало новое сообщение:
>Вот и я. Я в своей комнате, на телефоне. Я увидел, как она залезла в мамины вещи.
>Не может быть!
>Может. Она сказала, что пытается что-то понять.
>!!! Что это значит?
>Не знаю.
>Она ненормальная.
>Ага.
>Скажешь своей маме?
>Может быть.
>Обязательно скажи.
>Может быть, скажу.
>Еще что-нибудь?
>Да, Бью на нее крикнул.
>Не может быть! Что случилось?
>Она выключила телик, не спросив Бью. Он распсиховался.
>Господи! А она?
>Ничего.
>Глупая сучка.
>Ага.
И чуть погодя, снова от Кэт:
>До чего я ее ненавижу!
>Я тоже.
>Вот бы она исчезла. Совсем!
>Ага.
>Стерва.
Снова молчание. Затем Отис написал:
>Мне пора.
>Мне тоже. Напишешь потом?
>Целую.
>Целую.
Наступившей тишине уже не было конца.
Август 2012 г.
– Значит, эти письма писала КЭТ? – спросил Эдриан.
Шум паба засосало в черную воронку. Для Эдриана существовали сейчас только разноцветные глаза Эбби, смотревшие на него через стол, и ее слова, отдававшиеся у него в мозгу болезненным эхом.
Эбби покачала головой.
– Она не могла сказать точно. Но подозревала ее.
– Но ведь Кэт… Она ЛЮБИЛА Майю.
– Что я могу сказать? Ничего. Люди такие сложные! Особенно в такой семейке, как ваша.
– И ОТИС…
– Да. Но, похоже, детей это просто сплачивало. Так им было легче справляться с болью. Не думаю, что они хотели ее извести. Скорее, любого, кого вы бы втащили в тот момент в их мир, постигла бы та же судьба.
– Но Майя-то этого не знала!
– Думаю, знала, – мягко возразила Эбби. – То, что она чувствовала в ту ночь, было вызвано не только той беседой по скайпу. Там сложилось все вместе. Главным образом, чувство вины. И страх.
– Страх чего?
Эбби вздохнула, скрестила ноги, потом сменила позу, одернула платье.
– Она напилась в ту ночь… – Она помолчала. – Допьяна. Это не из-за скайпа. И не из-за писем. Все дело в том, что она собиралась… вы уж меня простите, Эдриан, но она собиралась уйти от вас. В ту же ночь.
Эти слова швырнули Эдриана на спинку стула.
– Потому она и рыдала. Потому и откладывала решающий шаг. Она сказала, что сделает это после нашего разговора. Она была настроена решительно. Я не сомневалась, что она исполнит свою угрозу.
– Значит, она не намеревалась покончить с собой? У нее не было желания умереть?
– Нет! Она была переполнена эмоциями, напугана, печальна, взволнована, очень-очень пьяна. Но кончать с собой? Нет. Ни за что!
– Тогда почему? Почему она это сделала?
Эбби вздохнула.
– По-моему, это был классический несчастный случай. Серьезно. Все решает какая-то секунда. Сами знаете, так может произойти со всяким. Тот самый случай, когда, если бы вы сошли с тротуара, вас сбила бы машина, если бы перестроились, то угодили бы в «слепую зону» соседней машины, если бы стали ждать следующего поезда, то погибли бы от взрыва бомбы. Из той же самой оперы. Не думаю, что Майя хотела умереть. Скорее, она хотела все улучшить. Вернуть вас семье.