— Коммандер. Принц. Как удачно мы встретились.
— Всё благодаря Великой Силе, — не утерпел я.
— Вы не заняты сейчас, Сенатор? — игнорируя мою колкость, спросила Осока.
— Пожалуй, я смогу отложить дела на некоторое время, — панторанка оглянулась, сделала знак, и представительский спидер, опустившийся было на площадку, снова плавно взмыл в небо. — Есть на чём поехать?
— А как же! — у Осоки за крагой, похоже, имелся козырной туз, и не один. — Вон наш рыдван стоит.
— Что такое рыдван?
— Принц тебе объяснит.
Сенатор с любопытством посмотрела на меня, ожидая пояснений, но я решил промолчать. Сейчас всё сама увидит. Спидер, на котором летал Анакин Скайуокер, знавал лучшие времена: потускневшее покрытие, оббитые в многочисленных погонях углы корпуса, вмятины на крыше. За управление сел я, панторанка – рядом. Полноценных мест в салоне было два, но Осока, откинув половину кургузого детского сиденья сзади, устроилась боком.
— Нормально, — отмахнулась она на безмолвный вопрос подруги. — Когда Магистра Кеноби с собой берём, я всегда так езжу.
— Из серии "терпи, падаван, джедаем будешь"? — сострил я.
— Официально называется "стойко переносить тяготы и лишения", — сообщила Осока.
Выскользнув из-под сени гигантского гриба здания Сената, спидер легко пошёл ввысь на мощных репульсорах.
— Ну? — сказал я. — Командуйте, дамы.
— Предлагаю в "Пять нот", — Осока сразу взяла инициативу на себя. — Или в "Манускрипт".
— Монументальные интерьеры мне надоели, — покачала головой панторанка. — Две недели каждый день в библиотеке сидела. Отвезите нас в "Пять нот", принц.
— Как прикажете, Сенатор.
— Эй, двое, завязывайте с официозом! — нахмурилась Осока. — Вы ещё раскланивайтесь после каждой реплики. А я буду говорить "слово предоставляется".
— Рийо, не называйте меня принцем, — добавил я. — Терпеть не могу.
— О, простите, я хотела как лучше. Кузен королевы – значит, принц. Может быть, просто на "ты"?
— Да, так будет лучше, — кивнул я и сбросил ногу с педали ускорителя: — Да куда ж он лезет, всех расталкивает! Глаз нет – радар поставь, полудурок.
— Здесь, на Корусанте, ужасные водители, — поддержала панторанка. — Я пробовала летать сама, но перестала, слишком нервное занятие.
— Вы чересчур осторожничаете, что один, что другая, — заметила Осока. — Прямо как Оби-Ван.
— Зато ты чересчур рисковая. С тобой летать ещё страшнее, чем самой.
— Уж как умею.
Кэф под названием "Пять нот" располагался прямо напротив здания Столичной Оперы. Раньше этот театр считался самым престижным на Корусанте, сейчас он уступил первое место Галактической Опере, куда любил ходить канцлер Палпатин, а следом за ним и все уважающие себя подхалимы. Интерьер заведения владелец оформил в театральном стиле: небольшая сцена, зал со столиками, чуть приподнятые отгороженные ложи в стенах. Одну из них мы и заняли. Сделав заказ, девицы тут же бросили меня, пообещав вернуться "через пару минут". Разумеется, отсутствовали они куда дольше, да я и не ожидал другого, привык уже. Оказалось, что ходили они не зря. Панторанка, наверное, не без помощи Осоки, сняла с волос украшения, распустила шиньоны и сплела вместо них две толстые косы, которые подколола навстречу друг другу в виде гирлянды. Ух, а волосы у неё на самом деле очень длинные, длиннее, чем у Падме. В зале играла тихая ненавязчивая музыка – то электронная, то записи настоящих оркестровых инструментов, она совершенно не мешала разговаривать. Мы и разговаривали, причём я пребывал в состоянии лёгкой растерянности. Рийо Чучи как будто убрала вместе с побрякушками в сумочку и своё сенаторство. Деловая? Да ни фига подобного! Нормальная общительная девушка. Может быть, понормальнее моих сокурсниц, которые через одну мнили о себе что-то галактическое, потому что предки у них состоятельные, а через одну считали себя неотразимыми. Она и Осока как будто сговорились и почти совсем не упоминали о своей работе, а вот меня по насчёт университета расспрашивали активно, особенно панторанка. Ну, да, Осока-то была в курсе моих дел, как и я в курсе её храмовых заморочек.