- В тот день, когда ты мне приснился,
Я все придумала сама,
На землю тихо опустилась
Зима, зима.
Я для тебя не погасила
Свет в одиноком окне,
Как жаль, что это все приснилось мне.
А потом мне стала слышаться мелодия. Как в минусе. Едва не сбилась со слов, но кто-то зашипел:
- Пой-пой, пока она не пришла в себя...
И я продолжила петь, добавив в кипящее зелье пыль ста дорог и порошок шкуры единорога.
- В сны мои луна окунулась,
Ветер превратила в туман.
Если я к тебе не вернулась,
Значит, наступила зима.
Может, помешали мне тени,
Может предрассветный обман.
А помнишь, мы с тобою хотели,
Чтобы наступила зима?
И тут на припеве, мне стали подпевать все ребята в аудитории, которые конечно в сознании были. Я удивилась и едва не потеряла мысль во второй раз, но все же, сумев взять себя в руки, продолжила петь.
А вот последний куплет дался мне с трудом. После добавления пятки пилигрима зелье стало синим, и от него пошел гадкий запашок (видимо этот пилигрим при жизни пятки свои не мыл), но мне еще нужно немного поварить. Видимо запах токсичный потому, что я вдруг стала петь значительно громче. И мой голос усилился еще и за счет свод пещеры.
- Голос, тихий, таинственный!
Где ты, милый, единственный,
Сон мой?
Вьюгой, белою, снежною,
Стану самою нежною,
Сон мой.
Последний припев упырица помогала нам допевать, тихонько подвывая в такт и постукивая склянками на столе, павших в бою сокурсников.
Наконец зелье изменило свой цвет. Стало прозрачным как вода. Только искривления жидкости давали понять мне, что я приготовила совсем не воду.
Если честно у меня от напряжения все лицо и спина стали мокрыми, руки трясутся как у алкоголички и ноги подкашиваются.
Профессор подошел ко мне.
- Прекрасно. Что ж, проверим насколько хорошо, ваше зелье правды.
Достав маленькую мерную ложечку для пробы, профессор повернул краник последнего сосуда на моем столе, и на ложечку упала капля моего первого зелья.
Вот он подносит ложечку ко рту.
Мне так страшно.
Все. Сейчас как заорет на меня...
- Вы можете задать мне три вопроса, Ингрент.
Я посмотрела на него, потом на однокурсников. Была у меня в голове кое-какая мыслишка, с хвостом с моей родины. Вот только, если я ошибаюсь, то так огребу. Хотя, наверное, и за правду не меньше получу по шее.
- Господин профессор, вы - инкуб? - почти шепотом спросила я.
Его глаза застекленели, а девчонки зло зашипели на меня.
Как я посмела так плохо думать о профессоре, но ответ заставил всех шарахнуться в сторону.
- Да. - ответил профессор и я увидела ужас на лицах однокурсниц и полное понимание на лицах парней. А злорадство стало таким ощутимым, что даже я едва сама не шарахнулась в сторону от профессора, но сдержалась.