связи этого явления с длительной историей возникновения, роста, созревания и перезревания общеевропейского оппортунистического течения, имеющего глубокие экономические корни – глубокие не в смысле неразрывной связи его с массами, а в смысле связи с определенным слоем общества.
Переходя к «борьбе за мир», манифест заявляет: «эта борьба есть борьба за свободу, за братство народов, за социализм» – и дальше поясняется, что на войне рабочие приносят жертвы «на службе господствующим классам», а надо уметь приносить жертвы «за свое дело» (дважды подчеркнуто в манифесте), «за священные цели социализма», а в резолюции о симпатии борцам, арестованным и преследуемым, говорится, что «Конференция торжественно обязуется чтить этих живых и умерших борцов подражанием их примеру» и что она ставит задачей «будить революционный дух в международном пролетариате».
Все эти мысли есть повторение той существенной мысли нашей резолюции, что борьба за мир без революционной борьбы есть пустая, лживая фраза, что единственный путь к избавлению от ужасов войны заключается в революционной борьбе за социализм. И опять недоговоренность, непоследовательность, робость: звать массы подражать революционным борцам, объявлять, что пятеро осужденных на ссылку в Сибирь членов РСДР Фракции продолжали «славные революционные традиции России», провозглашать необходимость «будить революционный дух» и… не говорить прямо, открыто, определенно о революционных средствах борьбы.
Следовало ли нашему Центральному Комитету подписывать страдающий непоследовательностью и робостью манифест? Мы думаем, что да. О нашем несогласии, – о несогласии не только Центрального Комитета, но всей левой, международной, революционно-марксистской части конференции, – сказано открыто и в особой резолюции, и в особом проекте манифеста, и в особом заявлении по поводу голосования за компромиссный манифест{27}. Мы не скрыли ни йоты из своих взглядов, лозунгов, тактики. На конференции было роздано немецкое издание брошюры «Социализм и война»[7]. Мы распространили, распространяем и будем распространять наши взгляды не менее, чем будет распространяться манифест. Что этот манифест делает шаг вперед к действительной борьбе с оппортунизмом, к разрыву и расколу с ним, это факт. Было бы сектантством отказываться сделать этот шаг вперед вместе с меньшинством немцев, французов, шведов, норвежцев, швейцарцев, когда мы сохраняем полную свободу и полную возможность критиковать непоследовательность и добиваться большего[8]. Было бы плохой военной тактикой отказаться идти вместе с растущим международным движением протеста против социал-шовинизма из-за того, что это движение медленно, что оно делает «только» один шаг вперед, что оно готово и хочет завтра сделать шаг назад, пойти на мир со старым Международным социалистическим бюро. Готовность мириться с оппортунистами есть пока только пожелание, не более. Согласятся ли оппортунисты на мир? Возможен ли,