Оливер перевел взгляд на своего соседа и решил сделать то, что собирался уже давно.
— Знаешь что, Родерик, я хочу признаться, — издалека начал он. — Ты, конечно, самый скучный человек из тех, что мне доводилось встречать. Характер у тебя, прямо скажем, не сахар. И это еще, мягко говоря. Но если строго между нами… ты мужик.
— Ты пытаешься мне комплимент сделать? — спросил Родерик.
— Да нет, — ответил Оливер. — Это просто констатация факта.
— Тогда зачем говорить об очевидном?
— Вот слова тебе хорошего больше не скажу, и не проси, — насупился Оливер.
— Да и я не особо в этом нуждаюсь, — пожал плечами Родерик.
— Ок, — с вызовом ответил Оливер, помолчал немного и добавил. — Я вот только одного не понимаю, зачем ты на игре так геройствовал?
— Я не геройствовал, — сухо ответил Родерик. — Просто делал то, что считал нужным.
— Ну и как я сразу об этом не догадался, — скептически протянул Оливер. — А мнением других поинтересоваться — слабо?
— Я выбрал оптимальный вариант, — ответил Родерик. — Если бы я рассказал о плане, возникли бы ненужные помехи. Вот и все.
— Как у тебя все просто, — фыркнул Оливер.
— Да просто, — ответил Родерик. — Я признал то, что является для меня Ценным и защищал это.
— Стоп, — сказал Оливер. — Подожди. А вот с этого места можно поподробней. Ведь ты не только Фанни и Лею приковал к Воротам, но и меня тоже.
— Да. Ну и что?
— Это значит, что ты и меня признал? — удивился Оливер.
— Я тебя уже давно признал, — спокойно ответил Родерик.
— Правда что ли? — Оливер было тяжело поверить в услышанное. Он всегда чувствовал себя лишним в команде. — А намекнуть нельзя было? Или подмигнуть? Или сделать хоть что-то, чтобы я это понял?
— Считай, что ты понял это сейчас, — ответил Родерик.
— Крутяк, — обрадовался Оливер. — Это значит, что мы можем убрать линию, которая делит нашу комнату на две части?
— Мое имущество — неприкосновенно, — строго ответил Родерик.
— Это, значит — нет? — приуныл Оливер. Он уже представлял, как часть его вещей плавно перекочует на вторую часть комнаты.
— Именно, — Родерик разрушил его самые светлые надежды.
— Значит, это не дает мне никаких привилегий? — расстроено спросил Оливер.
— Похоже на то, — ответил Родерик.
— Может, ты хотя бы придираться ко мне меньше станешь, а!? — спросил Оливер.
— Я придираюсь к тебе не потому что считаю, что ты — слабый, а потому что думаю — ты можешь стать сильнее.
— Ладно, — нехотя согласился Оливер. Спорить с Родериком было решительно невозможно. — А я к тебе придираюсь из вредности. Но считаю, что ты отличный капитан. Слушай внимательно, второй раз повторять не буду.