– У похитителя есть обычный мобильный телефон? – спросила Анника.
– О чем ты? – поинтересовался Халениус.
– Ты можешь ответить на эсэмэс?
Он удивленно посмотрел на нее.
– Я не пробовал.
– Попытайся объяснить ситуацию, – сказала она. – Сообщить, что все пошло к черту, и обвиняй меня.
– Я еду в гольф-клуб «Мутхайга», – сказала Фрида и, повернув налево, миновала пару высоких ворот с вооруженной охраной по обеим сторонам.
Халениус взял телефон и напечатал длинное сообщение. Фрида припарковалась у стены из бугенвиллей и выключила мотор. Халениус нажал «Отправить» и напряженно ждал. Потом его мобильник жалостно пикнул.
– Дьявольщина, – выругался он.
– Ты, пожалуй, писал слишком долго, – сказала Анника. – В таком случае эсэмэс превращается в эмэмэс. Сократи текст.
Халениус застонал и стер свое послание. Скоро в машине стало очень жарко. Фрида опустила стекло. Птичьи трели ворвались в салон.
– Что это за место? – спросила Анника.
– По большому счету, все дипломаты и весь персонал ООН живут в Мутхайге, – объяснила Фрида.
Анника всмотрелась в окружавшую их зелень. Ярко-зеленое поле для гольфа угадывалось между пальмами.
Они находились не более чем в километре от Истли, но больший контраст трудно было представить.
Послышался жалобный звук телефона.
– Не проходит, – сказал Халениус.
– Попробуй позвонить, – предложила Анника.
Халениус набрал номер, приложил мобильник к уху и опустил снова.
– Абонент недоступен, – сообщил он.
Анника прикусила губу. Это была не ее вина. Посыпать голову пеплом в такой ситуации означало принижать ее, необоснованно преувеличивать собственную значимость.
Фрида открыла дверь машины.
– Мы можем с таким же успехом зайти туда, – сказала она и показала на здание клуба, где также явно имелись бар и ресторан.
– У меня еще остался салат, – сообщила Анника быстро.
Фрида не удостоила ее взглядом.
– У них стоит система кондиционирования воздуха.
Солнце уже начало опускаться на запад. Было тяжело дышать из-за грозы. Анника сидела на лестнице перед шикарным зданием гольф-клуба, куда Карен Бликсен в свое время отказались впустить из-за ее принадлежности к слабому полу (по крайней мере, если верить фильму «Моя Африка» с Мерил Стрип).
Она поглядывала вдаль за парковку, наблюдала, как несколько темнокожих женщин носили мешки с мусором, в то время как мужчины-охранники стояли и отдыхали в тени.
«Woman is the nigger of the world»[43], – подумала она. Шюман и его серийный убийца были просто одним из многих примеров. Ей вспомнилось, как она сидела в редакционном автомобиле ранним субботним утром в июне на пути к месту массового убийства в Даларне и как фотограф Бертил Странд описал ситуацию: «Там младшего лейтенанта сорвало с катушек, и он перестрелял семь человек. Среди них, конечно, его девица, но остальные совершенно невиновны».