– Прости! – Я сжимаю вилку. – Мне так жаль…
Мама встает и подходит ко мне.
– Нет, дорогая. Это мне жаль, – успокаивающе шепчет она, гладя меня по голове. – Прости, что так сильно в тебе нуждаюсь. Ты должна быть свободной, я должна позволить тебе улететь из моего гнезда. Твои ровесники и их родители уже научились уходить и отпускать, но… но для меня это сложно. Что делает это сложным и для тебя.
Я с трудом сглатываю. Мама смотрит мне в глаза.
– Иногда меня посещают плохие мысли, темные мысли. Тогда я иду к доктору Торранду, и он помогает мне с ними справиться. Но ночью они вновь настигают меня, отгоняя сон. И я начинаю на всех злиться: на твоего отца, на Лео, даже на тебя… и это ужасно. Я ужасная.
Я обнимаю ее, крепко, бесконечно.
– Мы не ужасные, – шепчу я. – Мы просто люди.
* * *
Я смотрю, как Чарли выполняет домашнее задание; его волосы сальные, а лицо, как всегда, хмурое. Чарли не самый умный агент, и он не думает, прежде чем что-то сказать, но он добивается цели с поразительной быстротой и мощью. Мой стиль – писать, лишь слегка касаясь бумаги шариковой ручкой, его – сильно надавливать пропитанной чернилами кистью. Мы оба хорошо выполняем свою работу, просто разными способами. Вот почему Грегори поручил нас друг другу – наверное, два радикально разных метода удвоят шансы на успех. Теоретически.
На самом же деле мы ладим так же хорошо, как и две мокрые кошки в кастрюле.
– Чего уставился? – ворчит Чарли, не отрывая глаз от своей тетради.
– Хотел тебя поблагодарить, – наконец произношу я.
– Чертовски в этом сомневаюсь.
– За то, что прогнал Айсис с барбекю. Сам бы я не смог.
– Да уж. – Чарли закатывает глаза. – Так у вас с ней что-то было?
– Можно сказать и так.
– Ну, держи ее подальше от задания. Не хватало еще, чтобы твои трахнутые подружки загадили мне все дело. Работенка вроде этой означает чертово продвижение по службе.
Я устремляю взор на его стол. У него не много личных вещей, но он привез фотографию своей бабушки – пожилой японки с морщинами, на снимке она широко улыбается в объятиях Чарли перед крошечным магазинчиком лапши в месте, похожем на туманный Сан-Франциско. Заработанные деньги он отправляет ей – я немного покопался в его досье и банковском счете. Расовая ненависть оставила Чарли сиротой в три года, и его вырастила бабушка. Теперь же ей почти восемьдесят, и она не в состоянии работать в магазине, так что лишь Чарли помогает ему оставаться на плаву. Раньше он состоял в банде Чайнатауна, пока Грегори его не разыскал.
Чарли слабее меня, хоть по нему этого и не скажешь.