— Десять? — присвистнул Шохов.— А жить когда?
— То-то и оно. А снимать тоже дорого.
— А домик? Домик построить? — допрашивал Шохов.
— Здесь-то? — отмахнулся парень.— Здесь домиков не разрешают. И песню такую поют, не слышали разве: «Город без времянок, город без палаток...»
— Как это? Везде строят, а тут нельзя?
— А тут нельзя.
— Так не бывает,— категорически сказал Шохов.— Не бывает без домиков, я точно знаю. А крупная стройка тем более не бывает.
Из вагончика Шохов направился прямо к коменданту общежития, для этого надо было лишь перейти улицу. И снова, как в час приезда, посмотрел вдоль проспекта (будущего проспекта) на дома, по-хозяйски прикидывая, как оно построится, заблестит сероватым асфальтом, покроется зеленью и цветами: мировой город будет. Город без времянок, город без палаток... Это он уже слышал, не раз слышал, но не видел никогда, чтобы город чистенько рос сам по себе. Дом один построить — и то рядом нагородишь черт-те чего, всяких там подсобных помещений, складиков и прорабок. А чтобы целый город с заводом да гидротехническим сооружением без времянок и без палаток? Дудки! И вспомнилось их, строительское — ничего нет постояннее временных сооружений! Вот это правда! А песня врет. Она, наверное, из тех песен, что бодренькие и вылизанные мальчики орут в микрофон. Им ведь все равно что орать.
А вот они пели другое... Он стал вспоминать и вспомнил: «Ах ты, речка Ангара, ты зачем течешь туда, где Ледовый океян и студеный ураган? Поверни на юг, под Сочи, мы довольны будем очень, ГЭС в палатках мы построим, обойдемся без жилстроев...»
У входа в общежитие висело объявление. Шохов остановился и прочел его: «Товарищи, становитесь в ряды участников соревнования за город высокой культуры и быта!»
Внизу было дописано: «Внимание! На вахте есть утюг, чтобы его получить, нужно сдать вахтеру паспорт».
Комендант был у себя, коротенький, моложавый малый, но уже с животиком. Нервы, наверное, были у него стальные. При Шохове он минут десять отбивался от какого-то человека, который требовал для своих приезжих работников места в общежитии.
— А где я возьму? — громко, отработанным голосом кричал животастый комендант.— Где? У меня что, резиновое общежитие, да?
— Так велели же,— настаивал человек с грустной упорностью. Он держал под мышкой портфель и был похож на какого-то киношного неудачника домоуправа.
— А я-то что? — спрашивал комендант.
— Как что? А кто же даст, если не вы?
— И я не дам. Будет, тогда дам. А сейчас нет, поэтому не дам.
— А куда я людей дену? Они же с дороги, с вещами.