и Кашгаре (Китайский Туркестан. —
Примеч. ред.) своих консулов.
В 1861 году Муравьев ушел в отставку, еще полный сил и надежд, но не справившийся с интригами завистников и царских любимцев. Царь охладел к нему. Обидевшись на несправедливое отношение со стороны императора, Муравьев уезжает в Париж, где и умер 18 ноября 1881 года, в год 30-летия образованного им Забайкальского казачьего войска, в возрасте 72 лет.
Похоронили его на Монмартрском кладбище.
В городе Хабаровске был установлен ему бронзовый памятник, 7 аршин (4,97 метра) высотой над водой Амура, на обрывистом берегу, высотой в 20 сажень (42,6 метра). С постамента, на котором стояла фигура, спускались по скале цепи с двумя якорями: левой ногой Муравьев опирался на вбитую в землю сваю. Покоритель Амура был изображен во весь рост, со скрещенными на груди руками, держащим в одной руке свиток Айгунского трактата, а в другой — морской бинокль.
При советской власти бронзовый памятник был взорван и отправлен в счет плана по сдаче цветных металлов. Копия его имеется в Русском музее.
Нет сомнения в том, что памятник Муравьеву должен быть восстановлен и поставлен не только на берегу Амура и Хабаровске, но и в Чите как столице Забайкалья и главном городе Забайкальского казачьего войска…
На должность генерал-губернатора Восточной Сибири был назначен М.С. Корсаков, который продолжил начатое Муравьевым дело.
После заключения договора с Китаем положение на русско-китайской границе стабилизировалось. Казаки несли свою тяжелую службу в караулах. Все происшествия на границе строго фиксировались и докладывались по команде командирами бригад, за которыми были закреплены участки границы.
Характер происшествий в то время на границе был различный: от перехода ее контрабандистами как с китайской, так и с Русской стороны до угона скота, лошадей, по преимуществу на монгольском участке границы. Например, командир 3-й конной бригады докладывал рапортом наказному атаману в Читу, что у казака его бригады, Анчика Томитова, были украдены и уведены за границу через караул Киранский две лошади. То же произошло с крестьянами Урлакской волости Овчинниковым и Федоровым, у которых угнали за границу семь лошадей. В обоих случаях следы были сданы монголам, которые обещали принять меры к розыску, но, как правило, виновники угона лошадей и скота не находились.
Бывало и так, что воров из-за границы ловили на русской территории. Так, в ночь на 28 октября 1869 года в районе 6-й сотни 1-го конного полка, по докладу командира 1-й конной бригады, пойманы были два монгольских вора с похищенными ими шестью лошадьми из табуна оседлого бурята Осеева. Пойманные перепровождены в распоряжение Кяхтинского пограничного комитета.