Между тем большевики сдержали свое обещание и, действительно, атаковали нас ночью.
Часам к 10 вечера шум и неистовства в стане большевиков постепенно стихли. Восстановилось обычное ночное спокойствие. Вдруг около полуночи поднялась тревога у нас, сначала – на левом фланге, а потом постепенно распространилась вправо и охватила почти весь фронт.
А на левом фланге произошло, в общем, следующее. В течение дня стоявший у Базовой горы дивизион 2-го конного полка полковника Шинкаренко[241] энергично нес службу по обеспечению дивизии и наблюдению за направлением Темнолесская – Базовая гора – Ставрополь. Я лично несколько раз наблюдал его сильные разъезды, которые все время висели, что называется, над Темнолесской. Отгоняемые противником, они рассыпались лавой, отходили несколько, собирались и снова, выждав некоторое время, появлялись у Темнолесской.
Меньше всего поэтому мы ждали сюрприза именно отсюда. Однако на ночь службы наблюдения и связи с дивизией у полковника Шинкаренко не были организованы должным образом. Ночью он сам подвергся неожиданному нападению у Базовой горы, куда собрался и, по-видимому, беспечно заночевал. В большом беспорядке дивизион вместе со своим обозом рассеялся, причем некоторые его повозки и люди наутро оказались в Ставрополе.
Не встречая никакого препятствия и ободренные этим первым успехом, большевики направились, ориентируясь, видимо по полотну железной дороги, на с. Татарку. Это вывело их в тыл левого фланга 2-го офицерского полка и частью на фланг его. Произошло здесь вполне понятное замешательство. Фланг отскочил к окраине села, а частью куда-то исчез. Мортирная батарея полковника Медведева, стоявшая за левым флангом, едва-едва успела улизнуть и не попасть в руки большевиков. Командир 2-го полка, полковник Витковский, кое-чем пытался подкрепить свой сдрейфовавший фланг, но все же дальше окраины селения, фронтом на северо-восток он не выдвигался, и было такое впечатление, что и там он еле держится, потому что, когда мы вышли из помещения штаба на улицу, стали, сначала редко, а потом чаще щелкать около нас пули, причем направление полета их было вдоль общего фронта.
Через некоторое время и с фронта 2-го офицерского полка стали поступать неблагоприятные сведения. Противник атаковал и здесь, причем смело и решительно. В некоторых местах ему сразу удалось овладеть нашими окопами, в других он залег. Видимо, неудача на левом фланге полка отразилась постепенно все дальше вправо и на его фронте, ибо все протекало как-то скоропалительно, – и роты фронта одна за другою, вопреки обычной стойкости и доблести, сдали свои позиции, попятившись где – к самой окраине селения, а где – и внутрь села. Темнота, треск выстрелов, свист и щелкание в ночной тишине пуль в разных направлениях, мелькавшие кое-где суетливо-пугливые фигуры, неизвестно – кто, чьи, – все это создавало какую-то хаотически жуткую картину, разобраться в коей, казалось, было невозможно. Вблизи нас появился откуда-то командир 2-го офицерского полка, полковник Витковский. Он доложил начальнику дивизии о положении дела. Видно было его стремление спокойно изложить трудное положение фронта. Мы из этого доклада вынесли лишь впечатление, что и командир полка не все знает и представляет верно, смягчает горечь обстановки, а главное – воздействовать на нее в благоприятном смысле не может.