Когда лунный свет коснулся краешка моей постели, я вылезла из-под одеяла и пошла в спальню родителей. Пробиралась ощупью и несколько раз болезненно наткнулась на что-то в темноте. Сцепив зубы, даже не вскрикнула. Он не должен сейчас проснуться. Пробуждение его должно быть другим…
Дверь в комнату слегка скрипнула, когда я толкнула ее. Затаила дыхание, всматриваясь в очертания спящего на широкой двуспальной постели мужчины. Он даже не шевельнулся. Значит, и правда, спит. Я проскользнула в комнату и забралась в постель. Оказавшись под одеялом, прижалась к Пудельку всем телом и обхватила его руками. Задрожала и сделала вид, что всхлипываю. Он медленно пробуждался к реальности. Сразу даже не понял, в чем дело. Застонав, прижал меня к себе и уткнулся в мою шею. Потом резко оттолкнул и отодвинулся на другой край. Нащупав выключатель, включил торшер. Он щурился от яркого света и с испугом смотрел на меня.
– Ты что?.. Зачем ты здесь?
Захлебываясь от рыданий, я закрыла лицо руками, но продолжала наблюдать за ним сквозь щели между пальцами.
– Мне приснился такой страшный сон… Как тогда… Сразу после смерти папы… Как будто я рядом с ним в подворотне и вижу, как… – голос сорвался и на этот раз я расплакалась по-настоящему. Сон даже придумывать не пришлось. Он и правда не раз мне снился, и каждый раз я просыпалась в слезах. – Когда мне это снилось, я приходила к маме в кровать, и она всегда утешала меня… – Тут я соврала, конечно. – Прости… Я не соображала, что делаю. В панике прибежала и… Думала, что ты – это мама…
Его лицо разгладилось, на нем отразилось сочувствие.
– Бедная девочка… Как жаль, что твоей мамы сейчас здесь нет. Может, сделать тебе горячего шоколада? Хочешь? Так всегда делала моя мать, когда я не мог уснуть ночью.
– Не надо, – замотала я головой. – Пожалуйста, обними меня.
Одеяло скрывало мое тело, и он сразу даже не сообразил, что я под ним абсолютно голая. Охотно скользнул ко мне и прижал к себе. Тут же дернулся, словно получил сильный ожог, попытался отстраниться, но я покрепче уцепилась за него.
– Не уходи… Пожалуйста… Мне так плохо…
На его лице происходила мучительная внутренняя борьба. Потом он со стоном приник к моей шее, прижался к ней губами. Кожу опалило горячим поцелуем. Он скользнул ниже, целуя мои плечи, ключицы, опускаясь к груди.
– Сладкая… какая же ты сладкая… Что ты со мной делаешь?
Его прикосновения не были настолько неприятны, как я ожидала. Наоборот, я даже получала определенное удовольствие. Если бы я не была вынуждена постоянно контролировать происходящее, то могла бы и сама голову потерять. Жаркий рот сомкнулся на моем соске, стал посасывать его, облизывать. Тело откликалось, покрывалось мурашками, внутри растекалась томная нега. Я чувствовала, как влажнею между бедер и хочу того, чего еще не испытывала и о чем только читала. Хотела, чтобы что-то огромное и твердое заполнило меня без остатка. Вцепившись ногтями в спину отчима, я выгнулась дугой, издала протяжный стон.