— Добавьте мне побольше льда в бокал!
Чего — чего, а льда официантам не было жалко и желая угодить красивой женщине, они сыпали замерзшие в морозильниках кубики воды в огромных количествах.
В результате горло Анжелы воспалилось, она попыталась выступать на сцене для ораторов, но все попытки вести членораздельную речь проваливались. Кашель душил ее голосовые связки. Пришлось возвращаться домой за день до официального закрытия симпозиума. И вот тогда Анжела получила один из самых сильных ударов по психике и вере в целостную семью. Мужа она не предупредила о приезде и с удивлением обнаружила, что в квартире в полпервого ночи никого нет. Она вышла на балкон и со своего сотового позвонила Герману на его сотовый, а тот с раздражением вякнул в трубку:
— Да дома я! Сплю! Завтра на работу!
Анжела поразилась. Он ей говорит, что сейчас спит дома, но она уже полчаса дома и мужа в квартире нет. Молодая женщина хотела было сказать, что вернулась раньше с симпозиума и находится дома, где никакого мужа не наблюдает. Ну, разве что, если тот превратился в фантома. Или приобрел где — то шапку — невидимку.
— Извини, дорогой! Я просто хотела пожелать тебе спокойной ночи, — выкрутилась молодая женщина.
— В полпервого ночи?! — дергано возмутился Алмазов.
— Разве столь позднее время есть препятствие для того, чтобы жена пожелала мужу хороших снов?
Голос Германа смягчился. Но лишь на миг. Комизм ситуации заключался в том, что в момент звонка он практически лежал на рыжей проститутке в одном из так называемых массажных салонов. А тут жена вздумала названивать!
— Я тоже желаю тебе спокойной ночи, — холодно заявил Герман в трубку мобильного телефона. При этом лежащая под ним девушка затихла, но указательным пальцем полезла себе в ноздрю. Означенный жест привел к раздражению слизистой оболочки носового хода у «ночной бабочки». Она втянула воздух поглубже, покрутила ноздрями и губами, морщась, но удержаться не сумела и предательски чихнула. Несмотря на то, что ее рука прикрывал часть лица, чих вышел достаточно слышимым. Анжела услышала в динамике своего телефона женский чих и опешила.
— Кто это у тебя там чихает? — машинально поинтересовалась она.
Герман стрельнул взбешенным взглядом на лицо девицы под собой. Та опустила уголки губ вниз, мол, не виновата я, это все физиология! Против нее не попрешь.
Еще Александр Сергеевич Пушкин заметил как — то, что одно из самых мучительных вещей в обыденной жизни, это не иметь человеку возможности почесать себе место, которое зудит, чешется. Уважаемый читатель может легко проверить это на себе: попробуйте не чесать какое — то время то место на теле, которое зудит, сильно чешется. Не пускать туда ни руку с ногтями, ни какой иной предмет. Страшнейший дискомфорт обеспечен, и как бы ни была сильна сила воли человека, а все же он (или она) да почешется.