— Люц, ну, сколько можно, а? Погода прекрасна, урожай будет замечательным, акции растут и падают, а дело стоит.
— Какие вы все нетерпеливые, вот как в высшем обществе вращаться собираетесь?
— Не — е–е, мы вращаться не будем, мы люди простые.
— И это говорит лорд Принц, а вон на том конце стола, зевает, старательно прикрываясь ладошкой, дважды лорд…
— Но откуда? Гоблины обещали, что в министерстве все бумаги сразу в архив попадают, и никто их не смотрит при этом…
— А их никто и не смотрит. Просто у меня есть несколько совместных предприятий с Принцами, после смерти твоего деда, заниматься ими стало гораздо сложнее, а тут меня гоблин уведомил, что дела с мертвой точки сдвинулись, я и понял, что ты в права наследства вступил, больше — то некому. А с Гарри, я вас всех на понт взял, я только в ауре незначительные изменения заметил, и связал твое вступление в наследство и его…
— Как всегда, смотри сам себя не перехитри, как — нибудь.
— Да не беспокойтесь вы так, то, что я узнал, больше никто не узнает.
— Ты лучше расскажи, ты мага того проследил? Или наши надежды не оправдались, и он следилку нашел и снял?
— Сам я, конечно, ни за кем не следил, меня скрываться не учили. Но я послал следить своего самого сообразительного эльфа, велел ему наволочку без герба, на всякий случай надеть и на глаза никому не показываться. Эльф следил за этим магом два дня. Узнал, где тот живет и засек точку, в которую меня можно было незаметно перенести. Показал он мне этого мага, и я его узнал. Грюм это был. Обороткой он не пользуется, а вот старинные чары гламура, он на себя периодически накладывал. Мной он больше не становился, видимо необходимости не было, а вот в Фаджа при мне превращался. Тренировался видимо. Похож мерзавец. Актер из него великолепный бы вышел…
— Еще чего — нибудь странное заметил?
— Да, я за его домом несколько дней следил, к нему несколько магов заходили, один показался знакомым. Я в памяти потом неделю рылся, но вспомнил. Еще когда был жив мой отец, рассказывал он мне про то, что наш славный старина Альбус, в свое время, был очень близким другом Геллерта Гриндевальда. Было это очень и очень давно, еще до Второй Мировой войны. Говорили, что была у них любовь, ну просто неземная, а потом скандал разразился, погибла младшая сестренка Дамблдора, было ей, то ли пятнадцать, то ли шестнадцать лет, и все считали, что она была немного не от мира сего. Скандал продолжился на похоронах. Если присмотреться к носу нашего великого мага, то заметно, что он слегка искривлен. Его братец, Аберфорт, на похоронах сестренки обвинил в ее смерти Альбуса и точным ударом сломал тому нос.