Когда я не отвечаю, он понижает свой голос до шёпота:
— Я возьму в рот твою грудь и буду играть с соском, а ты будешь выкрикивать моё имя, пока не начнёшь умолять погрузиться в тебя.
Я вообще не думаю о том, что он говорит, но и в то же время не могу себя остановить. Мои губы на автомате раскрываются, и я практически задыхаюсь. Кладу руку на свою грудь, словно это меня спасёт. Думаю о том, как было бы легко запустить свою руку под его рубашку и провести ею по прессу Колтера, потом вокруг пояса его джинсов, а затем расстегнуть их.
Дерьмо. Я его хочу.
Он смотрит в мои глаза, словно может прочесть мои мысли, зная наперёд, что я собираюсь сделать.
— Ты думала обо мне, когда кончала? — шепчет он.
Теперь я сильно его отталкиваю:
— Не знаю, о чём ты говоришь.
Он делает шаг назад, посмеиваясь.
— Я прямо по соседству, если понадоблюсь, — произносит он, подмигивая мне. — Подумай об этом.
Стону от досады, смотря на то, как он исчезает в своей комнате и закрывает дверь. Я всё ещё слышу его смех, стены тут точно тонкие. На самом деле они как бумага. Забираюсь в кровать и думаю, о том, как проведу лето, разделяя эти стены с Колтером, о котором никак не могу перестать мечтать.
Я слушала, как двери Колтера открылись и закрылись, когда он вернулся из ванной, прежде чем убедилась в безопасности и решила пойти сама. Мне бы не хотелось снова получить неожиданные встречи в ванной.
Я врала самой себе.
ГЛАВА 11.
КОЛТЕР
— Утречка, солнышко, — я поправляю воротник своей рубашки поло светло-голубого цвета и запускаю пальцы в волосы.
Кэтрин, выходя со своей комнаты, замирает на месте и пробегается глазами по моему телу.
— Ты что, надел рубашку поло? — спрашивает она. — Она же голубая.
Я с трудом подавляю улыбку.
— Ну, это ведь особый случай, разве нет? — отвечаю. — Это ради кампании твоего отца и всё. Большой семейный завтрак.
— Но она голубая, — говорит она снова. — Ты похож…
Я перебиваю её, потому что она собирается сказать, что я выгляжу как какой-то придурок в этой рубашке. После вчерашнего, когда я стоял у её двери и наблюдал, как она взволнованно со мной говорила, не уверен, что она думает обо мне что-то ещё, за исключением бога секса.
— Это всего лишь завтрак с семьёй. И я хочу выглядеть соответствующе.
— Ты уже что-то запланировал, — утверждает она, поворачиваясь, чтобы ухватиться за дверную ручку. — Чудесно, я забыла свою сумочку. Тебе лучше не строить каких-то грандиозных планов. Если ты скажешь что-то…
Я делаю шаг в её сторону, и она замирает, рука по-прежнему на дверной ручке. Наклоняясь ближе к ней, я пробегаюсь губами по её шее, а затем шепчу на ушко: