— …так что, ваша милость, можете сегодня ваших пулеметчиков с собой не брать, — закончил он свою речь с ехидной подколкой.
Подумав, я решил согласиться.
— Я буду не один.
— Не имеет значения. Безопасность регент гарантирует и вашему спутнику, — кивнул на боцманмата кучер, который нам так и не представился.
Я только зашел в дом и взял с собой компактный «бульдог» с горстью патронов в другой карман. И, подумав, еще «дерринджер» жены засунул в левый носок, благо парадная морская форма предписывала ботинки и длинные брюки. Кортик и так болтался на златотканом поясе, скаля львиные морды подвеса. Большой пистолет Гоча решил оставить — типа я на переговоры приехал без оружия.
Элика выскочила за мной на крыльцо.
— Ты это куда?
— Дела еще есть, — ответил я. — Важные. Когда вернусь, еще не знаю.
Уезжать от нее не хотелось — сам соскучился. Да и с сыном даже не повозился, как мечталось по дороге.
— Знаю я эти ваши дела, — уперла моя благоверная руки в боки. — Небось к шлюхам намылились, раз жена в тягости?
— Зачем мне к шлюхам ехать вооруженным револьвером? — переспросил я, оставив жену в ступоре.
Поцеловал Элику в щеку и сел вслед за боцманматом в карету.
Пуляк только ехидно посмеивался всю дорогу над этой семейной сценкой, а когда экипаж остановился, то зашелся смехом до икоты.
Я отдернул шторку с окна дверцы. Карета привезла нас к черному ходу «Круазанского приюта».
«Здравствуйте, девочки…»
Нас встретил в прихожей молчаливый паренек, осветил лица переносной керосиновой лампой и проводил по темному коридору до кабинета на первом этаже.
Будуар, куда нас завели, был роскошно, хотя и несколько аляповато декорирован в розово-красных тонах с позолотой и относился к классу люкс, категория «не для всех». Центральное место занимала большая квадратная кровать под балдахином на витых золоченых столбиках. Балдахин скрывал от стороннего взгляда зеркальный потолок этой конструкции. Надо же, куда дошел прогресс… Но розовое покрывало на кровати не было тронуто.
У зашторенного красным бархатом окна низкий столик, на котором накрыта типичная бандитская «поляна», разве что слегка облагороженная сервировкой, произведенной явно умелой женской рукой. Куча бутылок в центре, закуска из солений, свежих овощей, копченой рыбы и мясной нарезки.
Освещена комната была двумя газовыми рожками, дающими неровный, слегка дрожащий свет.
Крон, не вставая, показал нам на кресла у столика. Наверное, потому что не хотел протягивать мне руки или не знал, как воспримется, если он потянет свои грабарки для приветствия, а их не пожмут.