– А я – мистер Локвуд, ваш хозяин. Найдется ли комната, где мне расположиться? Я собираюсь тут переночевать.
– Ну надо же, хозяин! – воскликнула старуха в полном изумлении. – Кто ж знал, что вы к нам пожалуете? Хоть бы весточку вперед себя послали… Ой, что делать, в доме сыро, да и неприбрано…
Она выронила трубку и заторопилась в дом, а девчонка за нею. Я тоже вошел. Очень скоро я убедился, что старуха сказала правду и покои мои пребывали в запустении. К тому же мой неожиданный приезд заставил ее бестолково метаться по дому. Я велел ей успокоиться и не суетиться. Я сказал, что сейчас пойду на прогулку, а она пусть приготовит мне уголок в гостиной, где я смог бы поесть, и спальню на ночь, и этого будет вполне достаточно. Нет нужды затевать генеральную уборку, достаточно разжечь огонь в очаге да постелить свежие простыни. Старуха изо всех сил старалась услужить, но пришла в такое волнение, что сунула в камин вместо кочерги метлу и принялась хвататься без толку и проку за все подряд орудия своего труда. Я направил ее усилия на то, чтобы обеспечить себе достойное место отдыха по возвращении, и отбыл на прогулку, целью которой был Грозовой Перевал. Выйдя со двора, я спохватился и почел за благо вернуться, чтобы осведомиться, все ли там в порядке и не ожидают ли меня неприятные сюрпризы.
– Да вроде как все благополучно… – ответила старуха, пробегая мимо меня с совком горячих углей.
Мне хотелось узнать, почему миссис Дин перебралась из «Скворцов» на Грозовой Перевал, но не стоило отвлекать ее заместительницу в столь ответственный момент, потому я оставил свои расспросы и вновь пустился в путь. Передо мной неторопливо расстилалась лента знакомой дороги: в спину светило закатное солнце, а небо впереди заливало нежное сияние восходящего месяца. И вот в последних лучах догоравшего дневного светила и в преддверии тихой и ясной лунной ночи я вышел из парка и стал подниматься по каменистой тропе, шедшей напрямую к жилищу Хитклифа. Я еще не добрался до цели моего пути, когда прошедший день совсем угас, оставив в качестве напоминания о себе только тусклую полоску янтарного света на западе. Впрочем, меня это не остановило и даже не замедлило мой шаг, ведь я мог разглядеть каждый камешек на тропе и каждую былинку в роскошном сиянии луны. Когда я достиг ворот, мне не пришлось ни перелезать через них, ни стучать – створки сами распахнулись под моей рукой. «Хороший признак!» – подумалось мне. И – о чудо! – Грозовой Перевал приветливо встретил меня нежным ароматом фиалок и желтофиоли, струившимся меж сладкими запахами сада.