— Когда через заросли шел не мерещился, а когда за деревню спросил — мерещился, — подумав, произнес самый недоверчивый, даже не представляя, что дорогой у них интересовался сам наследный принц Треда.
— Вот так дела… Ее и Тэннон Дао-уно ищет! — прошептал крайне удивленный метаморф.
В это мгновение в колючих кустах раздалось горестное: «Всю дичь, мерзавец, распугал…»
— Не вшу, — заверил пришепетывающийся и выстрелил.
Звук разбитого стекла, падение осколков, тихий вскрик и бабий ор:
— Ганту! Душегуб окаянный, живо домой! — из разбитого окна высунулась пухлая женская рука со сломанным болтом в кулаке. И голос возопил: — За порченное стекло со старостой собственной шкурой расплатишься. Паршивец!
Она еще не договорила своих угроз, а троица незадачливых охотников уже отползла под чертополох, чтобы оттуда, не боясь, достойно ответить громогласной женщине. Их сердитый бубнеж многоликий слышал, но слов уже не различал, чертыхнулся, чувствуя как из тела уходят последние силы. О возвращении в долину Дельи речи уже быть не могло, следовало переждать истощение в укромном месте или же в удобном для отдыха облике. Например, обернуться лелеемым домашним питомцем, коего не привлекают к работе, плотно кормят, гладят и развлекают. И пробравшись в тихий дом через разбитое окно, аккуратно облетев все еще возмущающуюся кухарку, Гер полетел в коридор к лестнице, а оттуда наверх под крышу, где располагались хозяйские покои.
Найти подстилку любимого домашнего зверька, труда не составило, обернуться желтоглазым лемуром так же, сложность заключалась в том, что сам питомец был здесь же, сидел на полке среди любовных историй и взирал на метаморфа с долей иронии и, как ни странно, радостного превосходства. На фоне достаточно скромной обстановки девичьей спаленки этакая редкая зверюшка с полосатым хвостом смотрелась диковинно, впрочем так же как и книги по некромантии на столе, полосатые чулки ведической школы на стуле и обглоданный череп горной антилопы на стене. На кости близ пустых глазниц было что-то нарисовано, то ли руны, то ли завитушки заклятий, а может и просто мазня, которую он не мог разобрать, да и не успел. На лестнице послышались легкие шаги.
— Гирби, где ты, малыш? — Позвал нежный девичий голосок, от которого настоящего лемура основательно тряхнуло. Его шерсть стала дыбом, глаза увеличились вдвое, хвост тревожно забил по стене, и в следующий миг он опрометью кинулся в шкаф. Скинул на его дно белье с рюшами, зарылся в него по самый нервно принюхивающийся нос и затих.
Странное поведение для лелеемого питомца, отметил про семя многоликий, ощущая смятение и тревогу желтоглазого. И чем ближе были шаги незнакомки, тем сильнее беспокоился зверек. Метафорф младшей ветви рода Дао-дво и сам уже захотел спрятаться в шкаф или под ту же кровать, но не успел. Дверь скрипнула, и в спальню вошли две стройные ножки в тряпичных домашних туфельках.