* * *
86 лет, 2 месяца, 28 дней
Четверг 7 января 2010 года
Не раскрывал этот дневник со смерти Грегуара. То есть семь лет. Мое тело стало мне так же безразлично, как было в раннем детстве, когда для «воплощения» я довольствовался тем, что копировал папу. Его сюрпризы больше меня не удивляют. Укоротившиеся шаги, головокружения при вставании с постели, негнущееся колено, вздувшаяся вена, еще разок подрезанная простата, хрипотца в голосе, удаленная катаракта, искры в глазах (фосфены[42]), появившиеся в дополнение к шуму в ушах, засохший в уголке рта яичный желток, все большие трудности с натягиванием брюк, незастегнутая по забывчивости ширинка, внезапные приступы усталости, желание прикорнуть, посещающее меня все чаще и чаще, — все это теперь рутина. Мы с телом доживаем свой срок как равнодушные друг к другу соседи. Никто ни о чем больше не заботится, вот и ладно. Результаты моих последних анализов, однако, подсказывают мне, что пришла пора в последний раз взяться за перо. Когда всю жизнь вел дневник своего тела, не описать агонию просто неприлично.
* * *
86 лет, 2 месяца, 29 дней
Пятница, 8 января 2010 года
С тех пор как Фредерик взял на себя контроль за моим состоянием и я каждые полгода сдаю кровь на анализ, момент открытия конверта утратил для меня большую часть своего драматизма. Фредерик расшифровывает результаты, и мы вместе констатируем, что если такой-то и такой показатели у меня чуть завышены, то все в целом все равно находится в пределах возрастной нормы. Весьма неплохо для такой старой развалины, как вы! Правда, позавчера одна цифра меня встревожила: А вот тут, гемоглобин пониженный, это не?.. Ничего особенного, отрезал Фредерик, просто усталость, вы чувствуете себя как сорокалетний, который немного перебрал накануне. Ваша подружка Фанш совсем загоняла вас, а ее смерть вообще подкосила, вот и все. Давайте, проваливайте, чтоб я еще полгода вас не видел, конечно, если Мона не позовет меня к вам на ужин. Вот такие у нас отношения с овдовевшим любовником Грегуара. Мона и правда время от времени зовет его на ужин. Ей нравится его грубоватый юмор. Когда она спросила его, почему гетеросексуалы становятся геями, а наоборот бывает очень редко, он холодно ответил: Зачем жить в аду, когда можно попасть в рай?
* * *
86 лет, 5 месяцев, 8 дней
Четверг, 18 марта 2010 года
Нет сил. Когда настало время идти спать, наша лестница показалась мне каким-то утесом. Зачем мы устроили спальню так высоко? Вот уже несколько дней я восхожу на эту вершину исключительно благодаря правой руке. На каждой ступеньке я тяну перила на себя, шепча: «Раз-два, взяли!» Как тянут рыбачью сеть. Сеть — это я, и я сам себя вытаскиваю на борт. С каждым вечером все тяжелее. Удачной рыбалки. Главное, не останавливаться. Снизу за мной следят. Не волновать детей. Они всегда видели, как я бодро взбираюсь по этой лестнице. Добравшись до площадки, уже вне зоны видимости, я прислоняюсь к стене, чтобы перевести дух. Кровь стучит в висках, в груди, даже в подошвах. Я — одно большое сердце.