– Я не спрашиваю тебя, когда все станет известно Авеорскому и Роленскому графствам, – нахмурилась женщина. – До меня дошли такие странные известия, что я жду от тебя оправданий.
– Жди, – усмехнулся мужчина. – Кто ж тебе мешает.
Маришат недовольно поджала губы.
– Рейвар, я просто хочу знать, что случилось с моим мужем, – попробовала она зайти с другой стороны. И, возможно, иной поверил бы в ее игру, но для рэ’Адхиля Маришат никогда не будет скорбящей женой.
– Его убили.
– Это я знаю, – начала беситься графиня.
– Вот мне интересно, откуда, – чуть слышно пробормотал он. Все же двое суток без сна здорово вымотали его. А тут еще эта! Главное, чтобы к нему в постель опять не полезла. А то пока вытолкаешь ее оттуда, уже совсем ничего не надо будет.
– По замку ходят странные слухи, будто виновница – одна из его… девок. Это правда?
– Надо было раньше думать, когда он только начал девок портить. Я его предупреждал, что связываться с оборотнем себе дороже выйдет. Какой бы хрупкой она ни выглядела, хвиса не человек. Не думал же он, что ему всегда все будет сходить с рук? Сколько подобное могло продолжаться?
Глаза графини блеснули весьма недобро:
– Так, значит, ты все подстроил? Неужели не мог подождать еще немного? Все и так твоему ублюдку доста…
Она не успела договорить – на цыплячьей шее сомкнулась его рука. Тонкую кожу резанула пара когтей.
– Мне плевать на ваше графство, своих земель хватает. И здесь я только из-за него. А ты запомни раз и навсегда: попытаешься навредить мальчишке – не проживешь и часа.
Отпустив перепуганную женщину, Рейвар подошел к бару и налил два бокала вина, один из которых подал графине. Пить на голодный желудок – вообще-то не лучшая идея, но ему необходимо расслабиться. Хорошо хоть здесь же нашлись маленькие засахаренные фрукты с терпким привкусом цитруса. Уже что-то.
– Не буду скрывать – зная, насколько хвиса может быть опасна, я разрешил Бартоломео забрать ее.
– Зачем?
– А тебе самой нравилось, что творил твой муж? – чуть подался вперед Рейвар. – Он ведь еще ни разу не получал достойный отпор. Все эти сельские дурочки боялись его до темноты в глазах. Оборотни же слишком свободолюбивы и готовы драться до конца. Есть цели, ради которых они отдадут жизнь, а есть и такие цели, ради которых пожертвуют самым дорогим – честью.
Полукровка усмехнулся, показывая пару удлинившихся клыков. Дождавшись, пока зрачки графини максимально расширятся от страха, он снова откинулся в кресле. Повел плечами. И только через несколько секунд понял, почему ему так неуютно в этом кресле – не хватает привычной тяжести на коленях.