— Блекберн никогда на тебе не женится, Имоджен! — насмешливо уверял маркиз. — Ты предала человека, которого, по собственному признанию, любишь, и будешь предавать его снова и снова!
— Это ты его предал, а не я! — крикнула она.
Норгрейв пропустил ее слова мимо ушей.
— Ты выбрала не того мужчину, — сказал он с разочарованием в голосе. — Но, даже несмотря на это, я готов простить тебя.
Она дернулась в сторону, когда он попытался погладить ее по щеке.
— Ты можешь побороться со мной, если хочешь. В итоге будешь вынуждена признать мою правоту.
Чтобы не провоцировать своего агрессора, Имоджен прикусила язык.
Губы маркиза сложились в презрительную усмешку.
— Даже если Блекберн когда-нибудь соблаговолит прикоснуться к тебе, ты, закрыв глаза, будешь видеть мое лицо! Будешь ощущать мои руки у себя на груди… мой ласкающий рот у себя между ног!
Имоджен натянула одеяло на плечи. Норгрейв ошибся насчет Тристана, но в одном маркиз был прав: она часто думала о нем. Это злило и смущало ее, заставляло усомниться в том, что когда-нибудь мучение закончится.
Она перевернулась на другой бок, и в следующее мгновение в дверь постучали.
Кто-то, приоткрыв одну створку, заглянул в комнату.
— Имоджен, ты спишь? — спросила ее сестра.
— Да. — Девушка села на матрасе. — Что-то случилось?
— Я хочу у тебя кое-что спросить. — Верити вошла в спальню и поставила подсвечник с несколькими свечами на прикроватный столик. — За ужином сегодня ты была сама не своя. Вы с Блекберном поссорились, да?
— Почему ты спрашиваешь?
Верити передернула плечиками и, не дожидаясь приглашения, присела на край кровати.
— Обычно вы подолгу сидите в саду, но сегодня он быстро ушел и говорил с нами со всеми не как обычно, а очень мало и формально. Мама потом сказала, что герцог выглядел расстроенным.
— А я думала, мама намеренно игнорирует Блекберна, — промолвила Имоджен.
В присутствии сестры она избегала называть Тристана по имени. Имоджен делала все от нее зависящее, чтобы скрыть от Верити самые скандальные детали своих взаимоотношений с герцогом, равно как и подробности той фатальной встречи с Норгрейвом. Родители вполне одобрили ее решение.
Верити улеглась на кровать рядом с сестрой, положила голову на подушку.
— Герцог сумел ее очаровать. Последний раз, когда он назвал ее драконом, клянусь, я сама видела, как мама улыбается, глядя ему вслед!
— Однажды он пообещал, что завоюет расположение моей матери, — призналась Имоджен. — Было время, когда я думала, что это невозможно, и зря. Его обаяние и тонкая лесть способны растопить любое сердце!