– Ты такой большой и сильный… – пробормотала она.
Рэнсом не ответил.
– И запах от тебя… успокаивает. – Она ткнулась лбом в его плечо. – Ты пахнешь виски и кожей. И собаками.
Он невольно засмеялся.
– Видишь? Ты все поняла. Людей можно чувствовать, даже не видя их: запахи, звуки, ощущения. До сих пор поражаюсь тому, как мало внимания я уделял всему этому до того, как был ранен. Если в случившемся и есть светлая сторона, то это мое вновь обретенное умение замечать то, что прежде я упускал.
Например, женщину в его объятиях.
Рэнсом нисколько не сомневался: случись ему несколько лет назад встретить Иззи Гуднайт при дворе, он даже не взглянул бы на нее. Темноволосая, хрупкая, скромно одетая, невинная и не уверенная в себе – словом, она не в его вкусе. Обычно его внимание притягивали жизнерадостные пышные блондинки.
На этот раз глаза сослужили бы ему плохую службу.
Потому что эта женщина… она как откровение. Всякий раз, заключая ее в объятия, он вновь поражался ее теплу и мягкости. Удивлялся свежему запаху ее волос, напоминающему аромат молодой зелени, и тягучей, сладкой напевности ее голоса. И присущей ей страстности натуры.
И ее нежности… Ее руки заскользили по его телу, обвили его талию, притянули ближе.
Иззи снова уткнулась лицом ему в грудь.
Приникла к ней.
Значит, она совсем успокоилась.
– Если возможность заметить то, что раньше упускал, – лучшее, что есть в слепоте, что же тогда худшее? – спросила она.
Господи, да претендентов на такую честь – сколько угодно. Иззи могла бы и сама догадаться о многих. Но кое-что она даже вообразить себе не могла, а Рэнсом не собирался просвещать ее.
– Ненависть к неожиданностям, – удивил самого себя признанием Рэнсом. – Теперь я раб привычек и порядка. У меня в голове хранится карта каждой комнаты этого дома, каждого стола. Мне приходится класть каждый предмет именно туда, где я взял его, иначе потом я его не найду. Чувствую себя старым брюзгой, которого неожиданности только раздражают.
– А я стала как раз такой неожиданностью, – подсказала Иззи.
– Да. Именно.
– Вдобавок начала менять установленный порядок. Менять расположение всего, что ты уже нанес на мысленную карту.
– И это тоже.
Иззи подняла голову.
– Теперь я понимаю, почему ты гнал меня прочь из замка. Я была неприятным сюрпризом. Ты, наверное, сразу возненавидел меня.
Он дотронулся до ее щеки пальцем.
– Нет, ненависти к тебе во мне не было.
– Если поначалу и не было, то теперь для нее есть причины. Рэнсом, пожалуйста, поверь мне. Я прошу прощения: за письмо, за замок, за леди Эмили. За все. Ты имеешь полное право…