– Когда ты начал заниматься этим?
Он касается пальцами ног извилистых корней, торчащих из земли, отпивая пиво.
– После старшей школы, думаю. Я играл в футбол всю свою жизнь… а затем не попал в команду колледжа… Мне нужно было чем-то занять свое время.
Об этом Мэтт не хотел рассказывать мне? Поэтому Джереми какое-то время не был по-настоящему счастлив?
– Так ты старался получить стипендию или как?
Он медленно кивает:
– Мы с моим лучшим другом, Трентом, росли и играли вместе. Он был намного лучше меня, но я все равно думал, что у меня есть шанс. Он получил стипендию, чтобы играть за Оберн, а я ничего… В старшей школе я слишком много времени потратил впустую.
Парень может пробежать милю менее чем за пять минут.
– Уверена, это неправда.
– Правда. Я никогда достаточно не заставлял себя. Был слишком занят, тусуясь с девчонками – задирал нос. А Трент усердно тренировался и превзошел меня.
– Вы до сих пор общаетесь?
– Нечасто. Он в четырех часах от меня – постоянно тренируется, или играет, или еще что-то.
Я не буду спрашивать Джереми, потерял ли он своего друга. Это само собой разумеется. Но я гадаю, есть ли в этом что-то большее, чем потеря друга. Может он упускает возможность, которой у него никогда не было. Может, он чувствовал, будто должен был доказать, что так же хорош, как и его друг.
– Каким первым сумасшедшим видом спорта ты занялся? – спрашиваю я.
– Я поехал на водопад Fall Creek, чтобы прыгнуть с него с парашютом на свое восемнадцатилетие. Это было безумием.
Святое дерьмо. Он, должно быть, несколько сотен футов высотой! И он просто спрыгнул с водопада? Я трясу головой из-за сумасшествия всего этого, в то время как он улыбается своим воспоминаниям.
– Но ты больше не делал таких безумных вещей, правда?
– Моя мама поставила меня перед выбором: спорт или семья. Я все еще зол на нее за это… Она даже не осознала, насколько я исправился – не замечала, что я за столько времени не сделал ничего по-настоящему опасного со своей жизнью. Это как если бы она по-прежнему наказывала меня за то, что я творил в прошлом году.
– Но, э, разве ты не прыгаешь с тарзанки до сих пор? А сплав по бурной реке?
– Я намного меньше занимаюсь этим, но мне все еще нужно хоть что-то.
Почему же все-таки у Джереми такой беспорядок в мыслях? Он сказал, что не смог бы бросить все одним махом. Прыжки с тарзанки в Долливуде – его версия никотинового пластыря при отказе от курения?
– Но когда ты перестанешь делать все это? Как ты узнаешь, когда ты, ну, достигнешь совершенства? – спрашиваю я.
Он стирает конденсат со своей банки, его рука дрожит, когда он думает: