И ей это удалось. Слава богу. Она дома. Хорошо. Она потянулась, бросив беглый взгляд на часы на ночном столике. Четверть двенадцатого. Долго она спала. Она оторвала голову от подушки, но сразу же положила ее обратно. Перепила пива, в висках стучало. Еще и пара порций текилы под конец? Похоже на то.
Удивительный вечер. Совершенно потрясающий. Мириам Мунк давно не было так хорошо. Да и вообще, было ли ей когда-нибудь так хорошо? Так радостно. Так легко, что ли? Она такого не помнила. Четверть двенадцатого? И запах завтрака с кухни?
Она выкарабкалась из постели, зашла в душ и стояла под ним, чувствуя, как живительная горячая вода стекает по телу и голове. Обычно ее не мучило похмелье так долго. Сколько бы она ни выпила. В отличие от подруг, лежавших дома целыми днями в страхе выйти на улицу. Принять горячий душ, немного поесть, и она как огурчик. Мириам наклонила голову, прибавила горячей воды, почувствовав, как струи ударили в шею, и ей уже стало намного лучше. Тогда они ей завидовали. Подруги. Тому, что ей никогда не было по-настоящему плохо, как бы долго они ни тусовались и что бы ни пили. В прежние времена. Тогда они тусовались четыре дня в неделю, практически жили в кабаках. Давным-давно. Прежняя Мириам. Не новая Мириам. Усердная мама Мириам, с теплым полом в ванной, картой элитного фитнес-клуба и подсветкой пола в коридоре. Мириам взяла полотенце и подумала, что прямо сейчас она рада, что в ванной есть теплый пол. Еще только октябрь, но казалось, что зима уже пришла, она все время мерзла, почти до костей, уже скучая по весне. Горячая вода на шею и теплый пол. Стало получше. И какое-то другое тепло. По всему телу. Господи, какая ты дура. Как подросток. Она промокнула волосы перед зеркалом и помотала головой, но заметила, что улыбается. В последнее время она часто это делала, ловила себя на этом. Мысли уносятся в другое место, а она просто улыбается самой себе.
Свежемолотый кофе? В четверть двенадцатого?
Мириам замотала волосы в полотенце, надела халат и вышла из ванной, вздрогнув, когда заметила улыбающегося Юханнеса на кухне, готовящего завтрак. Он накрыл на стол. Сок, свежий хлеб, сыры, отыскал даже белую скатерть.
– Привет, дорогая, – сказал он, легко поцеловав ее в щеку и снова исчезнув за плитой. – Тебе сварить яйца или поджарить яичницу?
Мириам стояла в халате на полу босиком, ничего не понимая. В пятницу в четверть двенадцатого? Почему он не на работе?
– Пожалуй, яичницу? – сказала Мириам, отметив, что это прозвучало как вопрос.
– Садись, сейчас кофе будет готов. Хочешь кофе? Ты вчера поздно пришла? Гуляла?