– Отлично, – кивнул Мунк. – Чем займешься первым делом?
– Природно-исторический музей. Совы. Есть предчувствие, что тут может что-то быть.
– Хорошо, – улыбнулся Мунк, когда в дверь постучали и в проеме показалась голова Людвига Грёнли.
– Я кое-что нашел, – сказал пожилой следователь. – Я не помешал?
Он посмотрел на Мунка, затем на Мию и снова на Мунка.
– Нет-нет, заходи, что там у тебя?
Людвиг Грёнли улыбнулся и положил на стол перед Мунком листок.
– Еще одно дело об исчезновении, – сказал Грёнли.
– Вот как?
– Из «Садоводства Хурумланне».
Мунк изучал листок, нахмурив брови.
– Что там? – спросила Миа.
– Девять лет назад, – продолжил Грёнли. – Было заявление о пропаже мальчика.
– Из садоводства?
– Да. Матс Хенриксен. Пошел погулять в лес и не вернулся.
– Дай посмотрю, – сказала Миа, забрав бумагу у Холгера.
– Его так и не нашли? – серьезно спросил Мунк, подняв глаза на Грёнли.
– Не нашли. Судя по отчетам, искали, но недолго.
– Почему? – с любопытством спросила Миа.
– Мальчик был, судя по всему, с суицидальными наклонностями, – продолжил Грёнли. – Дело закрыли.
– Но трупа не было? – спросил Мунк.
– Неа. Так и не нашли. Думаешь, тут может быть связь?
– Точно стоит проверить, – кивнул Мунк. – Хорошая работа, Людвиг, прогони это через систему, посмотри, не обнаружится ли что-нибудь.
– Ок, – сказал Людвиг, уходя.
– Что-то есть в этом странное, – сказала Миа, не отрывая глаз от бумаги перед собой.
– Ну, что думаешь?
– Я не знаю. Но что-то точно не сходится.
– Знаешь, я просто… – начал Мунк, но его прервал взгляд Мии.
– Что такое? Хочешь присмотреть за мной? – сказала она с сарказмом в голосе.
– Да.
Миа встала с дивана и прошла к двери.
– Я сама могу за собой присмотреть, Холгер.
– Знаю-знаю. Я просто…
Он не нашелся, что еще сказать, и так и остался сидеть за столом с подобием улыбки на лице, а она вернула ему листок и вышла из кабинета.
Мириам Мунк проснулась от аромата свежесваренного кофе и бекона и не сразу поняла, где находится. Она лежала, не в силах покинуть страну снов, пока не открыла глаза и не увидела, что на самом деле она дома.
Какой сегодня день? Пятница? На мгновение она запаниковала, господи, сколько времени, Марион ведь надо в школу, – пока до нее не дошло: Марион у бабушки. Бабушка ее отведет. Она вчера гуляла. С Зигги. Припозднилась. Выпила слишком много пива. Она даже не помнила сколько, и окончание вечера слегка стерлось в памяти, но, по крайней мере, она дома. Она добралась домой.
Фух, слава богу.
Она не поддалась искушению. Соблазн был велик, хотелось просто наплевать на все. Пойти к нему в квартиру. Забраться под его одеяло и остаться там навсегда, но, к счастью, она справилась с собой. Сдержалась. Она не могла так поступить с Юханнесом, она едва помнила, как вчера подумала на дне одного из бокалов пива: