— Где Двайер? — спросил он и вместо собственных слов услышал лающее повизгивание, больно отдавшее в голову.
Куб с «Беллерофонтом» стоял как стоял, спереди к нему обожженным комком прислонился дымящийся рюкзак, а чуть дальше на брезентовом полу палатки лежало что-то неузнаваемое.
Подбежало двое с носилками.
— Не надо, — сказал он и отрицательно повел рукой. Шагнул. Пошатнулся. Еще шагнул. Увидел пленных. Они не сидели на снегу, они лежали кто как и были недвижны.«Застрелили,— понял он.— Охранники с перепугу их застрелили». Он дернул шеей чтобы не было так душно, и увидел у своих ног лист бумаги. «К народу и армии». С натугой присел, взял лист в горсть, смял и сунул в карман. Выпрямился.
В правом ухе зазвенело, что-то распахнулось, и он услышал сразу все, а громче всего голос лейтенанта:
— ...аше превосходительство, прошу вас. Ваше превосходительство!
О чем он просит?
— Что с Двайером? — спросил Спринглторп, и тут распахнулось в левом ухе.
— Капитан Двайер убит,— заспешил лейтенант.— Прошу вас в вертолет, ваше превосходительство. Вас должен осмотреть фельдшер. Вам необходим покой.
Покой. Спринглторп криво усмехнулся. Господину президенту, кукле, кое-как сляпанной ради людей и обстоятельств, видите ли, нужен покой. Значит, Двайер на свой страх и риск...
От усилия осмыслить стало дурно.
— Я сам,— сказал Спринглторп.— Сам пойду.
Ни на ком не обвиснуть, дойти, сесть, лечь. Самому., Нет, ложиться нельзя. Ходить, ходить, ходить. Держаться. Превозмочь.
Он пошел. Ему казалось, что он идет прямо к подножке вертолета. Откуда ему было знать, по какой кривой добрался он наконец до вонзившихся в снег железных ступенек.
* * *
Когда открывали дверь, Спринглторпу становился виден сидящий у противоположной стены коридора человек в сером комбинезоне. Лицо его было полуприкрыто съехавшей вперед каской, он сидел неподвижно, видимо дремал, поддерживая руками и высоко поднятыми коленями поставленный «на попа» огромный пулемет.
В комнате было полутемно. Но панели селектора бестолково моргали лампочки. И все: он сам и Куотерлайф, сидящие у стола, и старик Мартин Кэйрд, сгорбившийся на кресле в углу,— молча смотрели на лампочки, мигание которых только представлялось бестолковым, а по сути дела было полно тайного смысла. Вот-вот он откроется, и все станет ясно.
Сколько своих людей и кого именно Двайер взял с собой в лагерь гиен, было неизвестно. Но они там были, и в их число входил кто-то из троих радистов. Иначе нельзя было объяснить, откуда Калверт узнал о происшедшем. А он узнал, и явно раньше, чем пришедший в себя после антишокового укола Спринглторп успел связаться с Памелой Дэвисон со взлетевшего вертолета. Узнал и начал действовать.