– А почему она оказалась в Берлине?
– Потому что там находился мой отец. Мы представляли собой семейство морских пехотинцев. Мать говорила, что я чуть не родился на борту самолета.
– Вы тоже из морской пехоты?
– В данный момент я безработный.
– А перед этим чем занимались?
– Был безработным. В течение многих предыдущих моментов.
– А перед этим что было?
– Армия.
– Какой род войск?
– Военная полиция.
Она отдала ему назад его паспорт и спросила:
– Чин?
– Какое это имеет значение? – ответил Ричер.
– Я имею право знать. – Она посмотрела ему за спину.
– Я был уволен в чине майора.
– Это хорошо или плохо?
– По большей части, плохо. Если б я отличился, будучи майором, меня бы оставили в армии.
Она ничего на это не сказала.
– А как насчет вас? – спросил Джек.
– А что насчет меня?
– Какой у вас чин?
– Специальный агент. Старший агент, глава группы.
– Вы и нынче вечером возглавляете эту группу?
– Да.
– Потрясающе.
– Вы откуда вышли? – спросила она.
– Из подземки, – сказал Ричер.
– Разве там не было ленты ограждения?
– Что-то не помню.
– Вы пролезли через нее.
– Сверьтесь с Первой поправкой[8]. Я совершенно уверен, что имею право ходить там, где хочу. Именно это сделало Америку великой страной, не правда ли?
– Вы здесь мешаете.
– Чему?
Женщина по-прежнему смотрела куда-то ему за спину.
– Не могу вам сказать, – ответила она.
– Тогда нужно было сообщить машинисту, чтобы он здесь не останавливался. Одной ленты недостаточно.
– У меня не было на это времени.
– Это почему же?
– Не могу вам сказать.
Ричер ничего на это не сказал.
А женщина вдруг спросила:
– А что именно вас интересует в этой стеклянной части здания?
– Я вот подумываю, не предложить ли мне им свои услуги в качестве мойщика окон? Это могло бы помочь мне снова встать на ноги.
– Ложь федеральному агенту – это уголовное преступление.
– В эти окна каждый день смотрят миллионы людей. А им вы этот вопрос задавали?
– Я спрашиваю вас.
– Мне кажется, Эдвард Хоппер[9] именно здесь писал своих «Ночных ястребов».
– А это что такое?
– Картина. Весьма известная. На ней изображено, как будто поздно ночью смотришь сквозь окна в чью-то столовую и видишь там одиноких ужинающих людей.
– Никогда не слышала, чтобы ужинающих людей называли «ночными ястребами». Во всяком случае, не здесь.
– «Ночные ястребы» в данном случае – это люди, ночные воры. А ужинавшего человека звали Филлис.
– Никогда не слыхала, чтобы ужинающего человека вообще как-то звали.
– Не думаю, что там вообще кто-то был.
– Вы сами только что сказали, что был.
– Я думаю, что Хоппер увидел это место и вообразил себе ужинающего человека. Или, по крайней мере, закусывающего у стойки в ланч-баре. Вид точно такой же. Если смотреть с этого места, где мы с вами стоим.