— И вы?! — угрожающе спросила Равская, исподлобья глянув на Ларису и Галю. — И вы подпишете?!
— И мы, — пролепетала Лариса.
— Если вы позволите, я вставлю два слова в вашу оживленную беседу, — сказал Кувакин. — Дело в том, что за ложные показания, за отказ от показаний человек привлекается к уголовной ответственности. А вас, Ирина Андреевна, я прошу вести себя скромнее в общественном месте. Так, как вы ведете себя дома, — позволил себе улыбнуться Кувакин.
— Да, подпишем! — тонко пискнула Галя. — И не смотрите на нас так, Ирина Андреевна! Вмешиваться в ваши дела, отвечать за ваши дела мы не хотим! Знаете, своя рубашка…
— Какая своя рубашка! — оборвала ее Равская. — С каких это пор у тебя появилась своя рубашка?! С тех пор, как я решила помочь тебе, дуре! Ведь ты же мужнины майки донашивала! И они тебе были очень к лицу!
— Да! Мужнины майки! — согласилась Галя, и из ее глаз тут же свободно потекли слезы. — Правильно… Мужнины майки… Но я бы отдала все ваши вонючие рубашки за одну его майку… Потому что… потому что, когда я донашивала майки, у меня был муж… Лучше донашивать его майки, чем ваши рубашки!
— Ложь, обман и наглое попрание прав гражданина, — четко произнесла Равская.
— Вот здесь, пожалуйста, — Демин придвинул к Зине лист бумаги с актом об изъятии валюты у Равской. Зина подписала и протянула акт Ларисе, которая почти с ужасом смотрела на Равскую.
— Лорка! — Зина требовательно посмотрела на подругу. — Возьми ручку. Ты же не будешь пальцем писать!
Последней, морщась и всхлипывая, акт подписала Галя.
— Если позволите, я тоже подпишу, — сказал метрдотель.
— Вы все видели? — спросил Демин.
— Я на работе и обязан все видеть.
— Завтра утром вы свободны? — спросил у него Демин.
— Да. У меня отгул за сегодняшний вечер.
— Тогда подойдите в управление. Обязательно. Вам придется дать подробные показания. Запомните — моя фамилия Демин. А вас всех, — Демин окинул взглядом женщин, — я попрошу одеться и проследовать к машине. Закончим этот вечер у нас, — он улыбнулся. — Я постараюсь быть гостеприимным.
— Как? На ночь глядя?! — воскликнула Равская.
— А что касается вас, Ирина Андреевна, то… вам, по всей видимости, придется не только проследовать в управление, но на некоторое время задержаться там.
— Надолго, позвольте узнать?
— Пока не закончится следствие.
— А потом?
— Вашу дальнейшую судьбу решит суд.
— В чем же, интересно узнать, я обвиняюсь?
— Валютные операции. Кроме того, вы виновны, и я постараюсь это доказать, в смерти Селивановой. И, наконец, вы склоняли не очень устойчивых в моральном отношении людей к легкомысленному поведению, скажем так.