— Ну, как по-гишпански «орел»?
— Aquila.
— А «птица»?
— А… Не знаю…
Кусков добродушно усмехнулся, хлопнул легонько сына по затылку.
— Ну?
Белоголовый мальчик смущенно царапал пальцем стол и молчал.
— Ave! — шепнула Фрося. Она стояла у дверей, терпеливо дожидаясь конца урока.
— Ох! — встрепенулся мальчик. — Ave! Верно!
— Ну, иди!
Кусков некоторое время смотрел вслед радостно уносившемуся по двору сыну, затем снял очки, зажмурил глаза. Они теперь болели все чаще и чаще. Особенно в последнюю зиму. Попик Кирилл привез из миссии, куда его посылал правитель колонии, сотни две испанских слов и фраз, записанных у монахов. Иван Александрович приказал ему выучить, зубрил сам и заставлял учить домашних. Чтобы разговаривать с испанцами, нужно знать язык, а переводчика не было.
Василий погиб, теперь это ясно. Риего тогда же прислал извещение, что в Монтерее полагают, будто он попал к индейцам. Это враки! Индейцы не тронули еще ни одного русского.
Дружба с индейцами — единственное, что радовало в эту зиму. Приезжал главный вождь Чу-Чу-Оан, подтвердил уступку земель, скрепил при свидетелях дарственный акт. Привез от своих племен подарки и отдельно подарки жене и сыновьям Кускова. Черную кобылицу и двух белоснежных скакунов — красоту прерий.
— Ты всегда был нам братом, — сказал он Ивану Александровичу, — а «Любимая детьми» — дочь племени моих отцов. Твои сыновья — наши дети. Пусть будет коротким для них самый длинный путь.
А когда Иван Александрович спросил вождя, отчего он не перекочует поближе к Россу, вождь долго курил трубку, а потом ответил:
— Мало еще вас, русских. Трудно вам защищаться далеко. Мои воины будут охранять твои земли.
Индейские гости приехали через неделю после того, как алеут Пачка добрался с Ферлонских камней. «Письмо» Луки уже не явилось новостью для Ивана Александровича. Монах Кирилл привез известие о смертельной болезни губернатора. Об этом он узнал в миссии. Но то, что рассказал Пачка, и предупреждение бывшего матроса относительно намерений американцев вызывали серьезное беспокойство. Поэтому приезд вождя и обещание помощи сильно подбодрили Кускова.
С новым рвением в Россе приступили к работам. Достраивали палисад, скотный двор и избы для алеутов. Ковали сохи. Весной Иван Александрович хотел вспахать все пространство между ущельем и фортом. В кузнице Кирилл и старик Ипатыч отливали серебряные кресты и паникадило для будущей церкви.
Ипатыч нашел руду, когда ходил охотиться на горных баранов. Он подобрал несколько самородков для пуль, но Кусков положил их к себе в шкаф, чтобы отослать на Ситху и сообщить об интересном открытии. Тогда монах уговорил старика сходить за рудой в горы. Он видел, как лили когда-то в монастырях колокола, добавляя к меди мешки серебряных денег. Меди под рукой не было, зато серебра оказалось много.