Несколько минут мы мирно лежали, и я слушала, как его сердцебиение постепенно замедляется. Затем я скатилась с него и легла на спину. Думаю, я улыбалась.
Я почувствовала, что матрас слегка прогнулся, и приоткрыла глаз. Он приподнялся на один локоть и пристально смотрел на меня.
— Эй, — робко сказала я, — ты в порядке?
Он кивнул:
— Это было... это было...
— Ага, было.
Я погладила его по щеке, и он закрыл глаза. Затем он повернул голову и поцеловал мою ладонь. Неожиданный, интимный жест застал меня врасплох.
— Я люблю тебя, Кэролайн. Всегда любил. Всю свою жизнь.
Я подавила восторженный смех.
— Это, конечно, очень долгое время, — поддразнила я его. — Тебе только восемнадцать. На самом деле вся твоя жизнь — это не так уж и долго.
Он улыбнулся:
— Иногда, именно так и кажется. В любом случае, до восемнадцати мне еще ждать четыре месяца, а потом я расскажу тебе.
Когда смысл его слов дошел до меня, волна ледяного шока проскользнула по мне, а на лице застыл ужас.
— Что? — я не могла поверить в то, что он сказал. Он посмотрел на меня озадаченно. — Тебе... Тебе только семнадцать?
Он кивнул с тревожным выражением лица.
— Ради всего святого, Себастьян! Семнадцать?
Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Он нервно посмотрел на меня:
— Какая разница?
Я закрыла глаза руками, отказываясь смотреть на него.
Что я наделала? Что, мать вашу, я наделала?
— Пожалуйста, Кэролайн. Ты пугаешь меня.
Я глубоко вдохнула, повернулась и впилась в него взглядом, нуждаясь в том, чтобы вывалить внезапную панику и гнев на него.
— Дело в том, Себастьян, что ты несовершеннолетний. То, что мы сделали... Я сделала... Это незаконно. Это уголовное преступление, черт побери!
— Но я люблю тебя.
Я хотела закричать.
— Себастьян, по закону это уголовно наказуемо. Это изнасилование. Ты понимаешь, что это значит? Меня могут посадить в тюрьму. Если кто-нибудь узнает...
— Я никому не скажу. Я люблю...
— Не говори этого. Не говори! — выплюнула я слова, и он вздрогнул.
Я побежала в ванную комнату, боясь, что меня вырвет. Я закрыла рот рукой, пока рвотные позывы одолевали меня. Слезы жгли глаза, и я почувствовала, что он неуверенно стоит позади меня.
— Кэролайн, пожалуйста.
Я вытянула руку вперед, чтобы он не приближался.
Что я наделала?
Слова эхом раздавались в пустоте.
— Пожалуйста! — отчаянно умолял он, но я не смогла взглянуть на него.
Моя кожа была словно ледяной, а затем пылающе-горячей от позора, когда поток эмоций охватил меня. Я подошла к двери ванной, взяла с крючка халат и накинула его на себя, будто тонкий материал мог скрыть мое преступление.
Я попыталась пройти мимо него, но он заблокировал мне выход.