Морщась, принц поднялся на ноги:
– Я знаю, что ты чувствуешь. Я был там вчера ночью, в меде по макушку.
Она уставилась на него.
– Почему ты смотришь с таким изумлением? Я же сказал, что собираюсь экспериментировать с тобой, а не на тебе. Все твои испытания я сначала испытываю на себе.
Конечно, она изумлена! Сама мысль, что кто-то добровольно подвергает себя таким мучениям...
Внезапно принц оказался у двери, прислушиваясь.
– Что там?
– Миссис Хэнкок. Она в коридоре, говорит с кем-то.
Минутой позже – едва хватило времени ему сделать что-то с раной на виске, а ей поставить на место стул и остальное, сбитое во время драки – в комнату постучали. Принц кивком велел Иоланте открыть.
– Почему я?
– Потому что такова натура нашей дружбы.
Скривив губы, она подчинилась.
За дверью, улыбаясь, стояла миссис Хэнкок:
– А, Фэрфакс, ты мне тоже нужен. Тебе письмо от родителей.
Иоланте потребовалась целая секунда, чтобы осознать, о чем она говорит. Несуществующие родители Фэрфакса прислали письмо.
Занемевшими пальцами она приняла конверт. Внутри лежал бледно-сиреневый листок бумаги, пахнущий розовым маслом. Изящным почерком было начертано:
«Мой дорогой Арчер,
С тех самых пор, как ты уехал учиться, Сисси неважно себя чувствует. Она, вероятно, привыкла к тебе, пока ты поправлялся.
Будь так добр, поезжай домой в субботу после занятий. Сисси будет в восторге. И я уверена, что от одного твоего вида ей моментально полегчает.
Целую, мама».
– Родители хотят, чтобы я поехал домой в субботу, – сказала Иоланта, ни к кому конкретно не обращаясь. Куда она должна направиться? И кто стоит за письмом?
– Да, они прислали письмо с просьбой и миссис Долиш, – ответила миссис Хэнкок. – Если пожелаешь, можешь ненадолго отлучиться.
– Вот еще. Сисси была в полном порядке, когда я уезжал. Наверняка только притворяется.
Так, наверное, мог бы ответить шестнадцатилетний мальчишка, которому пришлось проваляться дома три месяца в компании младшей сестренки.
– Тогда останься. Кроме того, ты же должен в субботу помогать мне с сочинением. – Принц произнес это обиженным, капризным тоном.
– К сожалению, ваше высочество, у вас не будет возможности заняться сочинением в эту субботу, – сообщила миссис Хэнкок. – Посольство попросило отпустить вас тоже. Они хотят, чтобы вы присутствовали на приеме.
– Боже правый, почему они настаивают на этом маскараде? Я ничем не правлю, разве этого им недостаточно? Почему я должен присутствовать на их приемах, напоказ, будто ярмарочный медведь?
– Да ладно, принц, неужели все так плохо? – добродушно поддразнила Иоланта, играя свою роль. – Там будут шампанское и дамы.