– Она всегда так поступала.
– Почему?
– Потому что однажды, более десяти лет тому назад, мать обнаружила следы губной помады на папином носовом платке. А сама она никогда не красит губы.
– В то время вы были еще совсем ребенком.
– Мне было десять или двенадцать лет, но я тем не менее отлично помню этот случай. Они не обращали на меня никакого внимания. Отец клялся, что из-за жары одна из женщин-упаковщиц упала в обморок прямо на складе, поэтому он пропитал свой платок нашатырным спиртом и дал ей вдохнуть.
– Я полагаю, что это правда.
– Моя мать ему не поверила.
– Давайте вернемся к моему вопросу, ведь ваш отец не мог возвращаться домой с карманами, набитыми деньгами, которые он никогда бы не заработал в торговом доме Каплана.
– Он хранил деньги в своей комнате.
– На платяном шкафу?
– Как вы узнали?
– А вы?
– Однажды, когда я пришла попросить у него денег, он влез на стул и снял со шкафа желтый конверт, в котором лежали тысячефранковые банкноты.
– Много?
– Солидная пачка.
– Альбер знал о тайнике?
– Это не причина убивать. Я уверена, что Альбер этого не делал. Впрочем, он никогда бы не смог использовать нож.
– Откуда у вас такая уверенность?
– Однажды я видела, как он порезал себе палец складным ножом и чуть не упал в обморок. Ему делается плохо от одного вида крови.
– Вы спите с ним?
Моника снова пожала плечами.
– Что за вопрос! – бросила она.
– Где?
– Да где угодно. В Париже достаточно гостиниц, предназначенных для этих целей. Не будете же вы утверждать, что полиция этого не знает!
– Итак, резюмируя наш познавательный разговор, я делаю вывод, что вы с Альбером шантажировали вашего отца с целью накопить достаточно денег, чтобы сбежать в Южную Америку.
Она не двигалась.
– Далее я отмечаю, что, несмотря на все предпринятые вами усилия, вы так и не смогли выяснить, откуда берет деньги ваш отец.
– Мы не слишком усердно искали.
– Разумеется, вам был важен лишь результат.
Иногда у Мегрэ появлялось ощущение, что девушка смотрит на него с некоторым снисхождением. Вероятно, она думала, что комиссар криминальной полиции так же наивен, как ее мать, тети и дяди.
– Теперь вы знаете все, – пробормотала Моника, намереваясь встать. – Должно быть, вы заметили, что я не пыталась изображать святую невинность. Мне все равно, какое мнение вы обо мне составите.
Однако что-то не давало ей покоя.
– Вы точно ничего не скажете моей матери?
– Какое это имеет значение, если вы собрались уезжать?
– Подготовка к отъезду займет определенное время. Я бы хотела избежать скандала.
– Я понимаю.
– Альбер несовершеннолетний, и его родители могут…