– Профессиональный подход, – согласился Леня. – Ну, что могу сказать… Ты, Лолка, молодец, убрала все улики и ушла вовремя.
– Ага, а когда его найдут, они же могут на меня выйти, – заныла Лола. – Я же там под своим именем фигурирую…
– Долго думала? – загремел Маркиз, нависая над ванной.
– А ты меня предупредил?! – заорала в ответ Лола и плеснула на него мыльной водой. – Ты сказал, что там безопасно. Девчонка говорит: «Ваши координаты», я и показала ей права!
Леня понял, что в данном случае он не прав, и задумался.
– Кто этот тип и кто его убил, мы не знаем… Но можно предположить, что убили его, когда он залезал в тот же самый семнадцатый шкафчик, так?
– Ну так… И вид у него такой, знаешь… пронырливый, что ли. Одет бедновато, зубы торчат… Ладно, иди уж, я вылезать буду. Ну не дадут в этом доме покоя!
Леня побежал ставить чайник, а Лола со стонами и оханьем вылезла из ванны, накинула халат и побрела на кухню. По дороге ей попалась спортивная сумка, она все из нее вытащила и решила запихнуть в стиральную машину. Но сил не было совсем, так что она бросила все на пол в ванной и ушла.
Услышав звук открываемого холодильника, на кухне появились звери. Перришон, и так находившийся на кухне, открыл глаза и заорал свое обычное: «Ор-решков!» Кот Аскольд материализовался неслышно и таким умильным взглядом смотрел на холодильник, что у Маркиза сам собой выпал из рук кусок ветчины. Тут прибежал Пу И, катая по полу какую-то скомканную бумажку.
– Пу И, брось немедленно эту гадость! – встревожилась Лола. – Откуда ты это взял?
Леня, по опыту зная, что неказистая бумажка может быть важной, если в доме есть маленькие дети и звери, с трудом отобрал мокрый комок и развернул.
– Ничего не разобрать, – недовольно сказал он. – Адрес какой-то. «Ул. Стахановцев, дом пять, квартира двадцать один». Кажется. А может, дом восемь…
– Пять, – сказала Лола. – Это тот самый адрес, куда ты ходил. Там эта фиктивная Петушкова комнату снимает.
– Точно…
– Бумажка из рук этого покойника выпала, я ее случайно прихватила…
– Раньше не могла сказать? – грозно начал Леня, но прикусил язык, видя, что у Лолы по щекам покатились слезы.
Вообще-то Лолке сегодня досталось, так что ругаться не стоило.
– Ладно, мы должны эту историю прояснить. Что за Петушкова такая неуловимая? Завтра пойдем туда, на Стахановцев, авось что найдем. Соседа-алкаша я беру на себя, он нам не помешает.
Григорий Самоедов подошел к угловому магазину с заднего, служебного входа. В этом магазине ему иногда случалось подработать – перетаскать несколько ящиков с продуктами или напитками, выполнить еще какую-нибудь неквалифицированную работу. Платили ему немного, иногда – натурой.