Они ехали минут десять, прежде чем остановиться на одной из безлюдных улиц. Водитель вышел из машины, открыл дверцу и увидел, что его пассажир сидит почти нормально, засунув руку под пиджак.
– Как я и думал, ничего серьезного. Куда вас отвезти?
Именно потому, что рана была поверхностной, Мегрэ не мог скрыть боль и на его лице застыла страдальческая гримаса. У него была пробита грудь. Пуля задела ребро и вышла около лопатки.
– Префектура полиции…
Шофер проворчал что-то невразумительное. По дороге комиссар передумал.
– Лучше в «Маджестик». Высадите меня у служебного входа, на улице Понтьё.
Он скомкал носовой платок и приложил его к ране. Через некоторое время Мегрэ заметил, что кровь остановилась.
По мере того как они приближались к центру Парижа, гримаса боли на его лице уступала место тревоге.
Водитель хотел помочь ему выйти из такси, но комиссар отстранил его движением руки и твердым шагом пересек тротуар. В узком коридоре за окошком он увидел дремлющего консьержа.
– Здесь ничего не случилось?
– Вы о чем?
Было холодно. Мегрэ вернулся к такси, чтобы заплатить шоферу, который снова недовольно заворчал, потому что за все свои подвиги получил лишь сто франков.
Мегрэ выглядел впечатляюще. Он по-прежнему держал руку с носовым платком на груди, под одеждой, и одно плечо у него было выше другого. При этом он старался беречь свои силы, поскольку временами на него накатывала слабость: вокруг все начинало расплываться, и ему приходилось делать над собой усилие, чтобы вновь обрести ясность восприятия и точность движений.
Он поднялся по железной лестнице, ведущей к этажам, открыл какую-то дверь, вошел в коридор, заблудился в лабиринте переходов, попал на другую лестницу, точно такую же, как первая, но с другим номером.
Некоторое время он бродил по задворкам отеля. К счастью, на глаза ему попался повар в белом колпаке, который испуганно уставился на него.
– Отведите меня на второй этаж. К номеру мистера Мортимера.
Но, во-первых, повар не знал имен клиентов. Во-вторых, он не мог отвести испуганных глаз от кровавых дорожек, которые оставил на своем лице Мегрэ, когда провел по нему рукой.
Этот здоровяк, блуждающий по узким служебным коридорам в наброшенном на плечи черном пальто, упорно держащий руку на груди, так что оттопыривался жилет и пиджак, – этот странный посетитель лишал его дара речи.
– Полиция! – начал терять терпение Мегрэ.
У него кружилась голова. Рана горела, словно в нее воткнули сотню длинных иголок.
Повар, не оглядываясь, пошел вперед. Вскоре Мегрэ ощутил под ногами ковровое покрытие. Он понял, что покинул служебные помещения и теперь находится непосредственно в отеле. Номера на дверях принадлежали нечетной стороне.