Однако все эти люди были горды, но я никогда не сумею описать подобную гордость. Гордость дикого зверя?
На самом деле они и вправду напоминали диких зверей, запертых в клетку. Они смотрели на нас, как звери, не зная, ударим мы их или погладим.
Иногда, охваченный паникой, один из них принимался размахивать документами, что-то лепетать скороговоркой на своем языке, жестикулировать, призывая на помощь своих соотечественников, стараясь убедить нас, что он – честный человек, что его внешность обманчива, что…
Некоторые плакали, другие сжимались в комочек в углу, напряженные, будто бы готовые к прыжку, но рано или поздно всегда смирявшиеся.
Проверка личности. Именно так называлась эта процедура на казенном языке. Те, чьи документы оказывались в порядке и не вызывали никаких сомнений, оставались в своих комнатах и закрывали двери со вздохом облегчения.
Остальные…
– Спускайтесь!
Если они не понимали, мы сопровождали слова красноречивым жестом. И они одевались, продолжая что-то бормотать. Они не знали, что должны делать, что из вещей можно взять с собой. Порой, когда мы поворачивались спиной к задержанным, они бросались к тайнику, чтобы забрать свои «сокровища» и спрятать их в карманах или под рубашкой.
В конце концов на первом этаже собиралась небольшая группа иммигрантов, и никто уже не произносил ни слова: каждый теперь думал лишь о себе, о том, как ему защищаться.
В квартале Сен-Антуан существовали гостиницы, где в одной комнате мне случалось обнаружить семь или восемь поляков, большая часть из которых спала прямо на полу.
В регистрационной книге был записан лишь один из них. Знал ли хозяин гостиницы обо всех остальных? Заставлял ли он платить за ночлег каждого из них? По всей вероятности, да, но подобные нарушения почти невозможно доказать.
У незарегистрированных, как и следовало ожидать, документов не оказывалось. Что они делали, когда наступающий день вынуждал их покидать комнату?
Не имея удостоверений, дающих право на работу по найму, они не могли получать регулярную зарплату. Но при этом не умирали с голоду. Следовательно, они что-то ели.
И подобных им насчитывались тысячи, десятки тысяч.
А если мы обнаруживаем деньги у них в карманах, или спрятанными в шкафу, или, что чаще всего, в ботинках? Следовательно, нам необходимо узнать, откуда они взяли эти деньги, а это значит, что неизбежен изнуряющий допрос.
Даже если они понимают французский язык, то притворяются, что не слышат вопросов; они смотрят вам прямо в глаза и кажутся олицетворением доброй воли и желания сотрудничать, и при этом неутомимо твердят о своей невиновности.