В ожидании ответа я старалась ничем не выдать своего волнения. Я заранее знала, каким он будет. Семейство Фрэзер известно своим упрямством, и, хотя мать Джейми была Маккензи, сам он был Фрэзером до кончиков ногтей.
Вбив себе в голову, что должен во что бы то ни стало остановить Карла Стюарта, он вряд ли откажется от этой мысли. И все же мне казалась весьма соблазнительной возможность вернуться домой, в Шотландию, к спокойной жизни.
Словно прочитав мои мысли, Джейми фыркнул:
– Ну хорошо, я скажу тебе, англичаночка. Если бы я был уверен, что Карл Стюарт сможет добиться успеха и избавить Шотландию от власти англичан, я отдал бы все свои земли, свободу и даже жизнь, чтобы помочь ему. Но, будучи отпрыском королевского рода, он всего лишь напыщенный глупец. У меня нет иного выхода, как только остаться здесь. И я обязан с благодарностью отвергнуть предложения его светлости.
– Я знала, что ты ответишь именно так, – сказала я, слегка надавив на бедро.
Он улыбнулся, взглянул на мою руку, измазанную желтоватой мазью:
– Что это за снадобье?
– Месье Форе дал мне его. Он не сказал, как оно называется. Я не думаю, что оно содержит какие-нибудь активные ингредиенты, но это замечательный жирный крем.
Тело Джейми у меня под руками напряглось, и он взглянул через плечо на голубую баночку.
– Тебе дал ее месье Форе? – спросил он.
– Да, – удивленно ответила я. – А в чем дело?
Вместо ответа он отвел в сторону мои вымазанные кремом руки и, свесив ноги с кровати, потянулся за полотенцем.
– А на крышке баночки есть изображение геральдической лилии? – спросил он, вытирая мазь.
– Да, есть. Что-то не так с этой мазью?
На лице у него появилось необычное выражение, нечто среднее между испугом и радостью.
– Я бы не сказал, что здесь что-то не так, англичаночка, – ответил он.
Растерев ногу так, что рыжеватые кудрявые волосики поднялись на ней дыбом, он отбросил полотенце в сторону и задумчиво посмотрел на баночку.
– Месье Форе, должно быть, очень ценит тебя, англичаночка. Это очень дорогая мазь.
– Но…
– Нет, конечно же, я отдаю должное этому снадобью, – заверил он меня. – Но сознание того, что я мог бы стать одним из его ингредиентов, вызывает у меня какое-то странное чувство.
– Джейми… – Голос у меня сорвался. – Что представляет собой эта мазь?
Я схватила полотенце, торопливо вытирая руки, покрытые ценной мазью.
– Жир повешенного, – неохотно ответил он.
Я пребывала в полной растерянности, но постепенно пришла в себя.
– Ты имеешь в виду…
По телу побежали мурашки, а волосы на голове зашевелились.
– Именно так. Жир, вытопленный из повешенных преступников. – Джейми говорил весело, быстро овладев собой, в то время как я совершенно утратила самообладание. – Говорят, очень помогает при ревматизме и болях в суставах.