Я вспомнила, с какой тщательностью месье Форе собирал извлеченные в ходе операции частицы организма пациентов в «Обители ангелов», и многозначительный взгляд, которым Джейми одарил хирурга в тот вечер, когда месье проводил меня до дома.
Ноги сделались ватными, внутри все похолодело.
– Джейми, черт возьми, да кто же такой этот месье Форе? – вскричала я.
На лице Джейми появилось еще более веселое выражение.
– Он палач, англичаночка. Я думал, ты знаешь.
* * *
С конюшенного двора, куда Джейми отправился отмываться, он вернулся, дрожа от холода. Но ему необходимо было более основательное омовение, чем можно позволить себе в раковине спальни.
– Не волнуйся, все в порядке, – заверил он меня, скинув рубашку и скользнув обнаженным под одеяло.
Тело его было покрыто гусиной кожей, и он все еще продолжал дрожать, обнимая меня.
– Ну как, англичаночка, от меня больше не пахнет этой гадостью, а? – спрашивал он, в то время как я, затаив дыхание, лежала под одеялом, крепко обхватив себя руками.
– Нет, – сказала я. – Джейми, боюсь, у меня кровотечение.
– Иисусе, – тревожно прошептал он, и я почувствовала, как его захлестнула волна страха.
Он прижал меня к себе, гладил волосы и спину, но мы оба чувствовали полную беспомощность перед лицом физической опасности, грозившей мне.
Сильный человек, он не мог защитить меня; страстно желал помочь, но был не в состоянии сделать это. Впервые я не чувствовала себя защищенной его объятиями, и сознание этого угнетало нас обоих.
– Ты думаешь… – начал было он, но сразу же умолк и сглотнул.
Я чувствовала, как он судорожно старался подавить свой страх.
– Это опасно, англичаночка? Ты можешь сказать мне?
– Нет, – сказала я, еще плотнее прижимаясь к нему и стараясь успокоиться. – Я не знаю. Кровотечение не сильное. Во всяком случае, пока.
Свеча еще продолжала гореть.
Он взглянул на меня потемневшими от тревоги глазами:
– Может, мне лучше позвать кого-нибудь к тебе, Клэр? Кого-нибудь из женщин, работающих в больнице?
Я покачала головой и облизнула пересохшие губы.
– Нет, не надо. Не думаю, что они способны чем-нибудь помочь мне.
У меня не было желания разговаривать. Хотелось лишь, чтобы рядом находился кто-то, кто может помочь, если в этом возникнет необходимость. Из головы не шли слова врача, услышанные мною в один из первых дней обучения на курсах медсестер. Он отошел от кровати пациентки, которой угрожал выкидыш, и сказал, пожимая плечами: «В данном случае ничего нельзя предпринять. Если ей суждено потерять ребенка, она потеряет его, что бы вы ни делали. Покой и постельный режим – единственное средство, но даже это редко помогает».