Клэр. Память несла воспоминания, а они пробуждали чувства, с ними приходила радость и наваливалась тоска. Ребятня, заметив, что солдат напился и вперил взгляд в одну точку, затормошила его, задавая вопросы, но Джейми услышал далеко не первый из них.
– Вы дезертир? Оставили войско? А вы воевали?
Паренек уставился на руки шотландца с саднившими сбитыми костяшками и на пальцы, вновь сломанные.
– Да… – Что ж, можно было и так сказать.
Должно быть, корабль попал в ужасный шторм, потому что ветер почти срывал снасти и оглушительно завывал в парусах, мощный корпус «Дельфина» раскачивало как игрушку, а звуки бури долетали даже до темницы, где Фрэзер выл от тоски, оплакивая Клэр.
Организм взял свое, и через какое-то время Джейми снова мог слышать и ощущать, соображая, что это воет налетевшая буря, а не он сам – до этого звуки фиксировало только его подсознание.
Там, где он находился, было очень тесно и темно, так что его бросало качкой от стенки к стенке, подобно тому как дети перекатывают горох в погремушке. Все желания и все стремления, которые у него оставались, – умереть да поскорее.
Едва сознавая себя, Джейми почуял, как пахнет козами, и увидел краем глаза, что свет проникает в открытую дверь. Женщина зачем-то потащила его наверх, – сам он идти не мог – вытащила его на верхнюю палубу, вероятно, желая утопить, и все время что-то приговаривала. Что это были за слова, он не знал, храня в памяти только две английские фразы: «Она быть не мертвый, она идти туда. И ты тоже идти, искать ее!» Пахнущая козами женщина говорила на ломаном английском и указывала на море, стоя у кормы, затем она схватила его за ногу, толкнула плечом под ягодицы и таким образом перебросила за борт.
– Вы не похожи на англичанина. А корабль какой, английский?
Мальчонка ткнул пальчиком в сторону «Дельфина», стоявшего на якоре у входа в бухту. Здесь были и другие суда, но они находились дальше от берега. С холма, где стоял Джейми, можно было прекрасно озирать бухту.
– Да, ты прав, корабль английский. А что?
– О, я победил! Вот здорово! Корабль анг-лий-ский!
Парень пихнул друга.
– Слышишь, Жак? Я угадал! Месье говорит, что корабль английский, так что счет четыре-два, ты проигрываешь.
– Ничуть, в этом месяце счет четыре-три, потому как я угадал испанский и португальский корабли, – запальчиво доказывал свою правоту другой мальчик, приведя такой аргумент: – «Бруха» ведь была португальской, а угадал ее я!
Джейми потянул за рукав угадавшего «Бруху».
– Pardon, monsieur. «Бруха», вы говорите о ней. Она когда-то была здесь?