– В аптеках Лондона продают толченые камни, – Джейлис надавливала на панель, выскальзывавшую у нее из рук, – но они не годятся, потому что некачественные, и бхасмас не работает. Камни второго сорта, нагина, подходят лучше, они полированные и довольно крупные. Лучше всего, конечно, пользоваться первосортными, ограненными, без всяких противных трещин и пятен, да только уж они и стоят, дай-то бог! Немногие решатся сжечь их. Да, кстати говоря, бхасмас – это зола от драгоценных камней, – поймала она мой недоумевающий взгляд. – Но она пригодна не только для колдовства, но и как лекарство. Слушай, Клэр, ты не сможешь открыть эту ерундовину? Она, видать, долгое время валялась в морской воде и вымокла, так что теперь разбухает в сырую погоду. Сейчас. Ты видишь, все время сыро, – объяснила она, глядя на тучи над заливом.
Встала Джейлис тяжело, с кряканьем, а драгоценная шкатулка оказалась у меня в руках.
Китайская шкатулка с секретом открывалась довольно просто: панелька скользила вдоль основной крышки, открывая ее, но загвоздка была в том, что из-за морской воды она застряла в пазах.
– Не хочется мне ломать ее – примета, к несчастью, – приговаривала Джейлис, смотря, как я напрасно прилагаю усилия. – А так?
Она протянула мне ножик с рукоятью из перламутра, чтобы я воспользовалась им, а сама выбрала другой колокольчик, тоже серебряный, и позвонила.
Лезвие в моих руках аккуратно вошло в щель, и я надавила. Нож попал в выемку, найдя нужное место, я поводила им вдоль, и панель подалась. Улучив момент, я зажала ее край большим и указательным пальцами и потянула на себя. Она щелкнула.
– Остальное за тобой.
Шкатулку возвращать мне не хотелось, но и забрать ее я тоже не могла. В ней что-то перекатывалось, когда я случайно наклонила ее, протягивая Джейлис.
– Спасибо.
Джейлис уже было протянула руку, чтобы открыть вещицу, но когда на зов колокольчика пришла чернокожая рабыня, выполнявшая обязанности горничной, спрятала шкатулку в юбке и заказала фруктовых пирожных.
– Такие любопытные, прямо носы поотрывать хочется, – донеслось вслед горничной. – Иметь рабов хорошо, но лучше, когда они будут слепыми и глухими, иначе никакие господские тайны от них не укроются.
Джейлис положила шкатулку на стол и надавила на крышку, откинувшуюся назад с протестующим клацаньем.
Не показывая мне содержимого – вероятно, это было что-то маленькое, – она сгребла его в руку, спрятав сжатые пальцы за спину, и, лукаво улыбнувшись, прочла лимерик:
Джеки Хорнер в углу сидела,
Пирог рождественский ела.
Корку расковыряла,