Но я не отдавалась – он поглотил меня, парализовав волю.
Теперь я выполняла волю красного цвета: без страха, без сомнений, даже без ярости я опустила топор на голову Джейлис.
Страшный удар отдался в руке. Бросив оружие на пол, я стояла не шелохнувшись. Джейлис качнулась в мою сторону, но я не отреагировала.
Однако кровь не красная – она черная в свете факелов.
Джейлис Дункан сделала шаг вперед, разом обмякла и рухнула на пол, как перед тем Джейми. В ее прекрасных изумрудных глазах отразился страх смерти и понимание того, что она уже пришла.
Кто-то говорил что-то, я ничего не понимала, слушая жужжание камней, шедшее из треснувших стен. Факел на ветру затрепетал, вызвав тени и воспоминание о крыльях темного ангела.
Снова мое внимание привлек повторившийся звук.
То был Джейми. Ему удалось встать на колени. Из раны на голове лилась кровь, делая половину лица черно-красной, а половину – белой. Он шатался.
«Остановить кровотечение!» – раздался приказ в моем мозгу, и я полезла за платком. Джейми в это время подполз к мальчику и развязывал веревки, орошая Эуона кровью. Бледный как полотно паренек с готовностью вскочил и протянул руку дядюшке, чтобы тот встал тоже.
Джейми коснулся моего плеча. Взяв предложенный платок, он утерся, схватил мою руку и потащил меня так быстро, что я сообразила, где я.
– Пошли, не стой! Слышишь, какой ветер? Наверху начинается буря.
Я подумала, что это недоразумение и что Джейми потерял рассудок вследствие ранения: откуда в пещере ветер? Но в этой пещере и правда были трещины, причем сквозные, через которые тянуло нешуточным ветром.
Джейми не давал мне оборачиваться, словно я была Орфеем. Агаты светились, рубины блистали, а ртутный рисунок был смазан – все это исчезло, когда ветер потушил факел.
– Господи, дядюшка, где ты? – возопил Эуон, не видя нас в темноте.
– Я здесь, не волнуйся.
Джейми шел впереди и был уверен в своих силах, поэтому говорил спокойно и громко, чтобы заглушить шум усиливавшегося ветра.
– Твой дядя здесь, мой мальчик. Иди ко мне, и все будет хорошо. А ветер – ерунда, это дышит пещера.
Он не подумал, какой эффект произведут эти простые слова на нас. Я почувствовала ветер на своем лице и представила, как дышат камни, а этого было достаточно, чтобы я впала в панику. Пещера была зла на нас за убийство, а прежде всего за то, что мы осмелились нарушить ее извечный покой своими суетными дрязгами. Она дышала, злобно созерцая нас и придумывая, как покарать нечестивцев.
Парнишка боялся точно так же: он ухватился за мою руку изо всех сил и повис на мне.