– Отведите меня к больным, – перво-наперво приказала я.
Ветер был и вправду силен, значит, оба корабля не смогут долго стоять борт к борту. Света было очень мало: от масляных ламп было мало толку, к тому же они качались в такт кораблю. Подвесные койки тоже раскачивались. Все утопало во мраке, и больные казались мне китами, которых выбросила на берег безжалостная стихия, или ищущих помощи морских животных, все еще надеющихся в одиночку противостоять буре.
Внизу было еще хуже – там невыносимо смердело. Вентиляционные отверстия не пропускали сюда надлежащее количество воздуха, и людям приходилось несладко. Здоровым, поскольку больным было уже все равно.
Главной проблемой было то, что кроме пота смердело рвотой и поносом, неизбывными при брюшном тифе, но здесь дело усугублялось тем, что многие больные были слишком слабы и не успевали дотянуться до тех немногих горшков, которые стояли под гамаками, поэтому вся палуба была запятнана жидкими фекалиями. Разумеется, моя обувь очень быстро набрала на себя приличное количество этой зловонной смеси и теперь отвратительно чавкала при ходьбе.
– Дайте больше свету! – Тот же гардемарин, которому я дала чемоданчик, должен был выполнить новый приказ, чему он явно не был рад.
Замотанный шарфом, над которым виднелись перепуганные глаза, он выглядел очень жалко, но был вынужден повиноваться мне, что и сделал, попытавшись подойти ко мне с фонарем поближе.
Матрос, чей гамак был ближе всего к нам, отвернулся и застонал, завидев свет. Я потрогала его – он был горяч от мучившего его жара, а живот у него раздулся и затвердел. Пальпация, во время которой он извивался подобно червю, причинила ему лишь новые мучения.
– Я помогу вам, ничего не бойтесь, – проникновенно пообещала я. – Но прежде можно я посмотрю ваши глаза? Я врач.
На свету зрачок сузился, а веки стали красными, когда я оттянула их.
– Нет, убирайтесь и уберите фонарь! – завопил человек. – Вы смерти моей хотите, в глаза светите! Голова пухнет от вас!
Все сходится: жар, рвота, спазматические боли в животе и головные боли.
– Вас знобит? – Я показала сопровождающему, чтобы спрятал свет.
По стону я поняла, что не стоило и спрашивать.
Лежавшие в гамаках были укутаны в одеяла, что никак не было сопоставимо с жарой, царившей здесь. Все свидетельствовало о болезни, но какой?
Похоже на гастроэнтерит, конечно, но он, во-первых, не косит так массово, а во-вторых, среди его симптоматики нет головных болей. На отравление это тоже не похоже, вне сомнений. И на малярию: та приходит с Карибских островов в Европу. Все указывает на брюшной тиф. Заразиться им очень легко, ведь переносят его вши, а скопление людей в скученном пространстве только на руку этой хвори.