Кстати, об именах. Игамина… как‑то знакомо звучит.
— Звал, Шаа — кан? — услужливо отозвались у края ниши.
Меня передернуло. Уже догадываясь, кто там стоит, я медленно обернулась.
Маронг. Тот парень в зеленом трико. Сегодня без группы поддержки, но одет так же, только шарфа на голове нет, и можно оценить экстравагантную стрижку. Ничего себе, встреча! Зато хоть понятно, откуда он подцепил это странное «кан», которое тут почти никто не использует…
И тут он тоже меня узнал.
— Ты?!
— Ты?!
Не знаю, кто это подумал, а кто подхватил, но заорали мы одновременно, и глаза округлили тоже одинаково. Мастер Ригуми перевел взгляд на него, потом на меня — и расхохотался, впервые от чистого сердца за весь сегодняшний день.
— Так вы знакомы? — произнес он мягко и вкрадчиво, оборвав смех. — Прекрасно, замечательно. Тогда, думаю, не стоит отвлекать от занятий Итасэ Рана. Игамина — кан вполне может объяснить основы. Учиться ведь лучше у друзей, верно?
Я‑то свое лицо контролировала даже в полудохлом состоянии, но Маронга перекосило, словно ему уронили на мизинец сейф и одновременно заставили улыбаться. Впрочем, примерно так и было, учитывая, какой образ я транслировала бедняге во время недавнего столкновения.
Вот повезло‑то…
— Да, Шаа — кан, — приложила я руку к груди, как учил мастер Лагона. — Ты очень добр, большое спасибо.
— Благодарю за доброту, — отзеркалил мое движение Маронг Игамина. Кажется, он сумел справиться с удивлением. — Шаа — кан, что я должен сделать?
Мастер Ригуми одним движением создал третью подушку и пригласил его присесть. Затем приказал:
— Я буду говорить слова, ты — создавать образы. Тут же, без промедления.
Лицо у Маронга стало озабоченно — сосредоточенным. На меня он больше уже не косился и ноги подвернул, как ему удобно, а не как по этикету положено. А через секунду мастер Ригуми принялся бомбардировать его словами: кижу, фуубе, подушка, дерево, холм, айр, стакан с двумя носиками для супа, щипцы, цветок…
Что подразумевалось под недостатком моих образов — моделей, было ясно с самого начала: непрочные, нельзя потрогать, запаха нет. А вот достоинство я распознала не сразу.
— Довольно, — произнес мастер, поднимая ладонь. — Трикси — кан так прелестно улыбается. Похоже, она знает ответ на вопрос. Итак?
Уверенности у меня резко поубавилось. Однако я выпрямила спину, насколько усталость позволяла, и спокойно сказала:
— Непрочность и недостаточный уровень овеществления — это мой недостаток. У меня получаются действительно иллюзии, ничто в буквальном смысле — визуальный неосязаемый образ, который легко разрушается. А достоинство… — Я намеренно сделала паузу, потому что Маронг тоже заинтересованно прислушивался. — Скорость. Мои иллюзии появляются почти мгновенно. В среднем от замысла до воплощения проходит около двух десятых секунды, — припомнила я результаты измерений в лаборатории дяди Эрнана. — У Игамины — кана — от двенадцати до пятнадцати секунд.