— Спасибо, Аликс, жаль, что вы рассорились с моим братом… Очень жаль, — она вздохнула.
— Но я всегда твой друг! — воскликнула я. — Хочешь, я убью Соколовского мыслью?
— Хочу, но легче не станет… Аликс, открою тайну… Я доверилась этому мерзавцу, не удержалась от близости с ним… Как я могла довериться ему и так низко пасть?!
С огромным трудом я сохранила самообладание. Климентина, которая любила учить морали и не одобряла, что я и Серж не дождались свадьбы, стала любовницей своего сообщника по интригам…
— Забудь, — махнула я рукой, — разве тебе важно мнение ханжей?
— Если брат и отец узнают…
— Ханжи трусливы и не осмелятся болтать в присутствии ваших родственников. А если и узнают, тем хуже для Соколовского.
Климентина пыталась успокоиться. Несмотря на светский провал, желающих пригласить барышню на танцы оказалось достаточно, чтобы заполнить её бальную книжечку. Климентина, улыбаясь, закружилась в вальсах, но огонька в глазах подруги не появилось.
Бал продолжался своим чередом. Я подошла к Ильинскому и Ориновой, поздравить их с удачей.
— Несмотря на успех, чувствую себя неловко, — пожаловалась Диана, — надеюсь, мой дорогой друг не будет часто подвергать меня этим пыткам? — она хитро улыбнулась.
— Мне самому неловко, — развел руками Ильинский, — вчера плевали, сегодня — улыбаются. Чудеса высшего общества. Наверно, так повелось со времен фараонов. Мои извинения, моя милая, за тяжелый вечер…
— Не стоит, — кокетливо ответила Диана, — чертовки приятно утереть нос чванливым болтунам. А платье просто восхитительно, у вас прекрасный вкус.
— Боялся, что мой выбор не придется вам по нраву, — Ильинский смутился.
— Какая милая беседа, — прозвучал голос Соколовского. — Поздравляю, Ильинский. Поздравляю!
Он осушил бокал шампанского.
— Провалитесь к черту, — шепнула я, будучи злой на Соколовского после его предательства.
— О! Малышка Аликс ругается, — хмыкнул он.
— Что вам угодно? — спросил Ильинский, не скрывая раздражения.
— Думаю, наши былые разногласия забыты. Предлагаю перемирие… — произнес Вадим, беря у лакея с подноса еще один бокал.
— Только избавьте от вашего общества, — попросил Ильинский.
— Как вам угодно!
Выпив залпом бокал шампанского, он вдруг пошатнулся. Бокал выскользнул из пальцев и разбился. Соколовский оперся о кресло.
— Темнеет в глазах, — произнес он, сделав несколько шагов вперед. — Тяжело дышать.
Музыка прекратилась, танцующие остановились, взволнованно глядя на Вадима.
Держась за горло, он пошатнулся и упал на бок.
— Прошу всех не сходить с мест, — прозвучал строгий голос Константина. — Доктор Оринов, мне нужна ваша помощь.