В его голосе промелькнуло неприкрытое раздражение.
— Почему именно вором? Возможно, убийцу заинтересовали ваши мистические искания, — заметил я.
Ильинский вздохнул, с трудом сохраняя самообладание.
— Ваши умозаключения вполне обоснованы, — произнес он натянуто. — В таком случае, мои слова могут оказаться полезны… Прошу дать мне время, чтобы подумать, очень трудно решиться на откровение.
— Могу предположить, что у вас есть свои подозрения? — спросил я.
— Точнее сказать, предположения, — задумчиво произнес собеседник, отведя взор, — не хотелось бы, чтоб мои слова прозвучали как клевета.
— Насколько вам известно, я очень педантично ищу факты, — твердо заверил я графа.
— Моим соперником в мистических исканиях стал Соколовский, — ответил Ильинский, — спешу заверить, что подозрения не связаны с моей личной неприязнью. Конечно, манера поведения этого юноши давно шокирует Петербург.
Соколовский, действительно, снискал дурную славу, но я не ожидал, что Ильинский окажется моралистом.
— Меня не беспокоит репутация Соколовского, — будто в ответ на мои мысли продолжал собеседник, — меня волнует его увлечение оккультизмом. Такой бесчестный юнец способен на многое…
Юнец? Забавно, они с Соколовским примерно одного возраста. Ильинскому, кажется, двадцать пять. Соколовскому двадцать или двадцать один. Ильинский желает казаться старше и мудрее.
— Поспешу возразить, очень часто молодые люди, проводящие дни юности в кутежах, не озабочены вселенскими злодеяниями. Стоит опасаться высокоморальных мечтателей, — заметил я.
Ильинский вздрогнул, мне стало совестно за свои слова — собеседник мог принять мои слова за намек. К счастью, Ильинский оказался достаточно благоразумен.
— Соколовский грешен не только кутежами, он предавал друзей и связался с опасными людьми… Этот юноша — олицетворение светских пороков, — ответил собеседник презрительно.
— Он стал вашим соперником в мистических исканиях? — переспросил я.
— Верно, — не скрывал Ильинский, — и он играл бесчестно…
Не составило труда догадаться, что Соколовский сильно насолил Ильинскому, если который при всем своем хладнокровии не сумел скрыть своей неприязни к светскому гуляке.
— Позвольте еще один вопрос. Вы обращались к услугам гадалки Чаинской?
Собеседник с недоумением взглянул на меня, потом, поразмыслив, произнес:
— Не сразу вспомнил об этой пронырливой особе. Вернее сказать, она приходила ко мне, предлагая погадать. Её таланты меня не впечатлили. Чаинская не шарлатанка, но слабовата, хотя салонных дам впечатлить может.
Значит, предсказательница приукрасила свои способности. Возможно, и другие ее слова были ложью.