– Заходят сверху и снизу! – крикнул Филиных.
Грудью навалившись на пулемет, он буквально впился глазами в кольца прицела.
– Ближе! Ближе! Во! Маневр влево!
– Осторожно действуют, издалека…
Рядом с кабиной пронесся убийственный вихрь огня, а вслед за ним в развороте промелькнули «худые» фюзеляжи истребителей.
– Маневр вправо!
Басовито застучал люковый пулемет, и вдруг «арочка» резко задрожала: правую плоскость крыла прошила очередь – в дюрале появились зазубрины рваных дыр. Пули пробили фонарь кабины, через его дыры врывался шипящий воздух. А гитлеровцы заходили еще раз. Судоплатов часто дышал, сердце колотилось, от напряжения подступала усталость. Прорвемся?..
– Слушай, Эф-три! Как там у тебя?
– Патроны кончаются, командир!
– Продержись! До фронта еще каких-то полста километров!
Справа и слева от самолета мелькнули огненные злые молнии, и «арочка» задрожала от новых попаданий. На правой плоскости крыла появились большие дыры, а из разбитого мотора вырвались языки пламени.
– Командир! Горим! Крыло разбито, хлещет бензин!
– Не отвлекайся, Эф-три, бей фашистов!
Збитнев попытался сбить пламя: он убрал газ и заскользил на крыло.
– Ну как? Пламя есть?
– Еще сильнее! Охватило всю плоскость!
Самолет сотрясся, и бомбардир с размаху ударился о прицел, сполз, хлюпая кровью. Прямо над собой Судоплатов увидел желтое брюхо и черные кресты фашистского истребителя: тот подошел вплотную, чтобы добить упрямых русских. Филиных, кряхтя, привстал и, повернув ствол «ШКАСа» в сторону ненавистных крестов, нажал гашетки. Длинная очередь скорострельного пулемета пропорола брюхо врага, тот вспыхнул и стал валиться вниз.
– Экипажу оставить самолет! – приказал Збитнев. – Всем прыгать немедленно! Прыгать всем!
– Прыгаю! – донесся голос Прядкина.
– Срывайте фонарь! Быстрее!
– Бомбардир ранен! Он без сознания!
– Ах ты…
Фонарь приподняло, мощная струя воздуха сорвала его, отводя пламя и дым. Самолет несся к земле под большим углом. Збитнев рванул штурвал на себя. «Ар-2» приподнял нос и вышел из пикирования, понесся над землей. Холм?! Самолет сделал горку – за козырьком кабины блеснула синь небес, и сразу снег в черных проталинах. Чудовищный удар сотряс «Ар-2», с приборной доски брызнули осколки стекла. Грохот и металлический скрежет заглушили все звуки – и тишина. Збитнев вскочил, схватился за борт кабины, хотел выпрыгнуть, но его удержал не отстегнутый шнур шлемофона. Командир оборвал шнур.
– Саша! Саша! Товарищ старший майор!
Судоплатов с кряхтеньем выбрался из самолета и заковылял к передней кабине.
– Саша!
Бомбардир неподвижно лежал на полу.