Особый кайф и остроту стрелковым занятиям придавал момент соревновательности между вечными друзьями–соперниками. Гоша стрелял более метко, зато Лёвка — быстрее. Результат, в итоге получался примерно одинаковым, хотя Лёвка и утверждал, что его манера гораздо более убедительна.
— В чрезвычайных обстоятельствах я дам тебе сто очков вперёд, — важно заявил Лёвка, выпуская пули из своего «макарова» едва ли не как из пулемёта. Сегодня он чувствовал себя прямо снайпером.
— Ну конечно, — усмехнулся Гоша, — у тебя ж половина вовсе в молоко уходит.
— Ага! А если на время? Давай?! Удар, ещё удар!
— Ну, давай, — пожал плечами Гоша.
— Тогда так. У каждого — по две обоймы. Времени — ровно минута. Засечёшь, Иваныч? — обернулся он к инструктору, заодно бывшему здесь и хранителем стволов и боезапаса. Иваныч, усмехнувшись в жидкие усы, кивнул.
Тра–та–та! Тах–тах! Тра–та–та! Тах–тах!
Все трое, сняв защитные наушники, отправились подводить итоги. Результат был налицо. Лёвка успел расстрелять обе свои обоймы, зато попал в мишень, исполненную в виде человеческой полуфигуры, всего семь раз. Гоша же, ограничившись одной обоймой, семь из восьми пуль положил как надо. Вышла вроде бы как боевая ничья.
— Ну, а я что говорил? — нелогично обрадовался Лёвка. — С тебя коньяк, Сид!
— О кей, — легко согласился Гоша, — а с тебя — закуска. И учти, я предпочитаю икру. Чёрную, а не баклажанную, — уточнил он.
Глава третья. Клюв на отсечение
6 сентября 1997 года, 06.00
Бивис, как и положено старшему брату, умер первым. Баттхед спустя мгновение — ровно столько понадобилось второй бесшумной пуле, чтобы нагнать первую. Они упали рядом, на гравиевую дорожку. Мощные лапы, устремлённые вперёд, на врага, беспомощно зарылись в мелкие, влажные от утренней росы камешки. С оскаленных глянцево–чёрных морд скатились кровавые капли слюны, и гравий окрасился в цвет вчерашнего заката, предвещавшего славный осенний денёк.
Убитые в бою, на боевом дежурстве, братья–ротвейлеры наверняка попали в рай. Собачий, естественно, рай, о котором столько небылиц рассказывают бывалые псы. Якобы в том раю на каждом кусту растёт по сахарной косточке, а повязать понравившуюся суку можно просто так, безо всяких дипломов с отличием.
Нога в тупорылом ботинке брезгливо пнула труп Бивиса и шагнула на крыльцо дома Пекаря. За первой последовала вторая, затем третья и четвёртая. Нападавших было двое, хотя стрелял в собак только один, тот, что повыше, в тёмной куртке с капюшоном, надвинутом на глаза. Человек в капюшоне длинной отмычкой легко открыл дверь и знаком показал коренастому напарнику в сторону спальни.