Мясо — в семь утра? Это звучало издевательски.
— Мне кофе покрепче, и что–нибудь из закусок, — Нур постарался, чтобы улыбка вышла не слишком кривой.
Зера, заложив книжку билетом, попросила курицу.
— Всю ночь ничего не ела, — вполне логично объяснила она.
После кофе и тарталетки с красной икрой, Нур, не мудрствуя лукаво, предложил Зере:
— Выходи за меня замуж.
Та чуть не подавилось яблочным пирогом:
— Прямо сейчас? — спросила она. И глаза её засверкали. Не то от восторга, не то от обильного завтрака. Или — от смеха? Нур до сих пор так и не понял, что Зера ужасно смешлива — только палец покажи: а она уже заливается. Но эта черта — рассыпаться колокольчиком по поводу и без — ему ужасно нравилась.
— Ну, можешь сначала доесть, — разрешил он.
Зера неторопливо доела пирог и, повернувшись к Нуру, посмотрела ему прямо в глаза:
— Замуж?
— За меня, — подтвердил Нур.
Карие глаза Зеры уже не смеялись, а внимательно и даже подозрительно осматривали его лицо, словно она увидела его впервые. Зера медленно–медленно и почему–то отрицательно покачала головой.
Чего–чего, а отказа Нур никак не предвидел. Ему казалось, и он не мог ошибаться, что раз уж Сафин–старший видит его зятем, то Зера…
— Почему? — удивлённо спросил он, не отводя глаз.
— Потому, — Зера улыбнулась.
— Почему? — повторил Нур свой идиотский, как он уже понимал, вопрос.
— Потому что я, поверь мне, ещё не потеряла надежду выйти замуж. По любви. Надеюсь, хотя мне уже двадцать один, я не слишком стара для такой надежды? — Зера посмотрела на Нура так, будто он только что предложил ей немедленно взорвать их общий самолёт.
— Не слишком, — ошеломлённо подтвердил Нур. Нет, всё–таки Зера ему определённо нравилась. Жаль, что у них вдруг возникло столь непреодолимое… Что?
Он достал из пакета медведя и сообщил ему бережно на ухо:
— Нам дали отлуп, Михаэль.
Минуты три, четыре, пять молчание продолжалось. В принципе, можно уже было и заснуть. Или заказать грамм пятьдесят виски. Иногда — можно, помогает.
— А что, у тебя много долгов? — спросила Зера как бы между прочим, уставившись в своего Пелевина.
— Выше крыши, — признался Нур.
— Слушай, у меня есть личные деньги, много, пять тысяч. Хочешь, я тебе их отдам? Вернёшь, когда сможешь, — предложила Зера.
— Спасибо, Зер, — растроганно и тихо рассмеялся Нур. — Я бы тебя расцеловал. Если бы имел на это право. Но даже обижаться на тебя не могу. Но уж и ты меня прости…
— Нур, не надо пафоса. А то вдруг в тебя влюблюсь… Так что, мой взнос нужен?
— Нас это не спасёт, Зера, — Нур так и не смог посмотреть на неё.