— Ты сериал–то смотрела? — огорошила Нюшу вопросом на засыпку Елена Сергеевна.
Она оказалась совсем не пожилой, как утверждала Инка, а вполне моложавой подтянутой дамой с короткой стильной стрижкой.
— Нет! — честно ответила Нюша. Она из известных сериалов знала только один — про богатых, которые тоже плачут. И то — только понаслышке.
— А мои козы, — вздохнула Елена Сергеевна, — ни одной серии не пропустили, да ещё по утрам повторение смотрели. И заметь, Анна Валентиновна, как и вся наша пока ещё необъятная страна!
— Можно без отчества, — вставила Нюша.
— Просто Анна? Годится, это, кстати, название следующего проекта. Этот–то сериал смотришь?
Нюша потупилась.
— Придётся посмотреть. Но это — потом. Пока — розы, — Елена Сергеевна достала со стеллажа шесть видеокассет. — Значит так. Сначала посмотри и постарайся не запутаться в героях. Будешь писать приквел…
— Что–что? — переспросила Нюша.
— О, молодость, — застонала Елена Сергеевна. — Что такое сиквел, знаешь?
— Сиквел — это продолжение…
— Ну, а приквел — ответвление. То есть то, что происходило с героями в те годы, которые не вошли в фильм. Твой приквел — между шестой и седьмой сериями. Объём — восемь листов. Введёшь новых персонажей, кто потом будет не нужен — уберёшь…
— Убивать? — кровожадно уточнила Нюша.
— Ну, прямо сразу и убивать! — возмутилась Елена Сергеевна. — Мы же, голубушка, не боевики варганим. Любовь — дело опасное, но не смертельное. Можно отправить в длительную командировку. Можно поженить намертво, что для любовного сериала всё равно что смерть. Можно амнезию устроить. Но это для тех, кого потом соберёшься реанимировать в сиквеле. В общем, резвись, как знаешь. Главное, чтобы моим козам понравилось.
— Понятно, — осторожно кивнула Нюша, собирая кассеты в пакет.
— И психологии, психологии побольше, — застонала Елена Сергеевна. Её короткая стрижка вздыбилась на голове, словно редакторша приготовилась к бою. — Психология, амнезия, коварство и любовь — вот три кита мыльных опер.
— Четыре, — поправила Нюша.
— Что? — не поняла Елена Сергеевна.
— Четыре кита, — уточнила довольная Нюша.
Ей страшно нравилась эта похожая на ежа редакторша, обложенная со всех сторон глянцевыми обложками с дикими, неправдоподобных цветов розами. А ещё более неправдоподобными, почти нечеловеческими были лица героев сериала. Лица эти прямо–таки кричали: Россия — страна любви! С латиноамериканским акцентом.
***
— Станислава Евгеньевича нет! — дородная секретарша с дореволюционным перманентом перегородила дверь в кабинет.
— А машина его в переулочке есть! — Лёвка, обворожительно, как акула, улыбнулся и попытался сдвинуть Анну Николаевну с места. Но это была не женщина — глыба. Или вот — фурия. Казалось, ещё секунда и ярко–красный лак на её аккуратных ногтях начнёт трескаться от перегрева.